Битвы доблестей и хитростей

[Isis BlueFire]

24.06.2020 в 00:52

Пишет  mdzs-fest:

Работа #14
Название: Битвы доблестей и хитростей
Автор:  mdzs-author
Пейринг/персонажи: Цзян Чэн, Не Хуайсан, Вэй Усянь, остальные – в эпизодах, ОМП и ОЖП в ассортименте
Выпавшее в лотерее название фильма: Битва умов | Mo gong
Тип: джен с намеками
Рейтинг: PG-13 Жанр: занудный экшн и низменный стеб
Размер: 21 015 слов
Саммари: После соревнования лучников кланы решают провести давно забытую военную игру для тренировки молодого поколения. Цзян Чэн пытается собрать отряд и форт из ничего, Вэй Усянь партизанит на болотах, а Не Хуайсан путешествует из плена в плен.
Дисклеймер: Персонажи не мои, мир не мой, фильм тоже.
Предупреждения: Автор понятия не имеет, могут ли в китайском средневековом фэнтези существовать колбаса, знания о кактусах и игра в захват флага, поэтому заранее просит прощения за эти и прочие вольности.

— Как это ты не с нами?! – взревел Цзян Чэн. От крика с деревьев сорвался десяток птиц и, оглушительно галдя, умчался прочь. Кроны деревьев зашумели, уронив пару рано пожелтевших листьев.

— Ну и незачем так реагировать, — Вэй Усянь с самым невозмутимым видом похлопал Цзян Чэна по плечу, а тот едва сдержался, чтобы не впиться в его руку зубами. Просто потому что все слова, даже нецензурные, застряли в горле. — Ты уже взрослый и должен сам о себе позаботиться, — продолжил он все тем же насмешливо умудрённым тоном, словно вмиг стал лет на двадцать старше. — А я пойду попытаю собственные силы.

— Какого… — Цзян Чэн наконец смог нормально вдохнуть и сбросил руку с плеча, взамен крепко впившись пальцами в локоть Вэй Усяня. — Ты же обещал, что мы всегда будем вместе! Что ты будешь меня поддерживать! А теперь заявляешь, что идешь куда-то один?

Тот даже не поморщился.

— Что ты так вскипел? Я говорил о жизни. А это игра. К тому же отличный для тебя шанс наконец выйти из моей тени, — он улыбнулся во все зубы. Цзян Чэн шарахнулся от него как ошпаренный:

— Я не в твоей тени! Что ты о себе б возомнил?!

— Вот пусть и другие увидят, — Вэй Усянь только покачал пальцем в воздухе. — Так что ты не должен на меня злиться. Это все для твоей же пользы. Дядюшка Вэй плохого не посоветует.

— Нет, ты все—таки издеваешься. Мы так не договаривались, — продолжал давить Цзян Чэн, хотя понимал, что если Вэй Усянь вбил себе в голову какую-то блажь, то выбить ее оттуда вряд ли удастся. Он мельком оглянулся на троицу их соклановцев, топтавшихся под древом. У тех на лицах была написана та же догадка.

— А я и не говорил ни разу, что мы непременно будем в одной команде. В любом случае, уже не переиграть, и я сам себе команда, — так же невозмутимо ответил Вэй Усянь.

— Что за бред, сказано же в правилах – пять команд из пяти Великих орденов, — Цзян Чэн все пытался уложить в голове смысл и цель происходящего безумия. Они должны были отправиться в форт отряда Цзян и там присоединиться к участникам из мелких кланов, но на развилке Вэй Усянь вдруг заявил, что он на этот раз играет за другую команду. Команду из одного человека!

— Нет, если хочешь, можешь играть в одиночку против всех, — гнул свое Вэй Усянь. – Там был такой пункт. И что—то о том, что одиночки всегда проигрывают и твоя судьба станет всем назиданием, — он закатил глаза, посмеиваясь, а потом надменно бросил: — Но мы еще посмотрим, кто кому назиданием станет!

Цзян Чэн нахмурился. Да, было что-то такое. Но ему тогда и в голову бы не пришло, что кто—то может действительно на такое решится! И когда он успел в такое вписаться? И почему никто не знал. Или… они с отцом явно заранее договорились.

— Не веришь? – Вэй Усянь хитро прищурился и вытянул из-за пазухи кусок ткани в странные черно—красные узоры. – Вот мой флаг. Запомни его хорошенько, потому что он тебе не достанется. В общем, тут наши пути расходятся. Ты идешь в форт отстаивать честь ордена, а я… Да хоть бы в сторону болот. Вряд ли на них есть претенденты. Счастливо оставаться! — он отвесил шутовской поклон и, заложив руки за спину, пошел прочь по узкой тропке. Цзян Чэн так и стоял с отвисшей челюстью, до последнего не веря, что это не очередной жестокий розыгрыш.

— Стой! Вернись немедленно! Предатель! – он едва не топнул ногой, словно ребенок. – Раз так, обратно не просись! Так и сиди в своем болоте! – он в сердцах ткнул пальцем в сторону удаляющейся спины. В ответ ему лишь заливисто расхохотались и помахали рукой.

— Ну что ж, шисюн и здесь отличился, — мрачно пробормотали за спиной. Цзян Чэн обернулся к переминающимся с ноги на ногу соклановцам – таким же мрачным, как и он сам.

— Пусть только попробует опозорить наш клан!

— Ну, справедливости ради, он сейчас играет не за наш клан, — заметил один из юношей. Цзян Чэн в ответ лишь фыркнул:

— Спасибо, утешил!

— Нет, конечно, я не рассчитывал, что мы без него останемся, но… — тот поскреб в затылке. – Должны же мы как—то и сами справиться. Наверное.

— Да, — решительно ответила единственная девушка в их компании. – Эта игра спланирована специально для нашего возраста. Мы же читали правила и отчеты. Ничего сложного не должно быть.

Но всех продолжали одолевать сомнения.



Не успели отгреметь достопамятные соревнования лучников, как Вэнь пригласили все кланы на новые соревнования, откопав подзабытую военную игру. В игре принимали участие команды из пяти Великих орденов. Основной костяк состоял из членов ордена, а добирались до сотни представителями мелких кланов. Каждая команда имела в своем распоряжении форт, который следовало защищать и в котором хранился флаг, который обороняли от противников. Самим же нужно было захватить чужой флаг. Побеждала команда, которая собирала все флаги. После этого игра заканчивалась и повторялась уже в следующем поколении, если там удавалось набрать достаточно молодежи.

Лет двадцать назад на эту игру махнули рукой, но в этом году Вэнь почему-то подняли вопрос о возобновлении, и многие главы кланов, не иначе как ведомые юношескими воспоминаниями, горячо поддержали инициативу. И вот теперь в разгар лета территория игры снова объявлялась открытой. Пяти отрядам предстояло занять пять фортов и не посрамить честь ордена. Согласно правилам, форты оставляли в том виде, в котором их покинул предыдущий отряд. Это обстоятельство Цзян Чэна сразу насторожило, особенно после того, как отец, упоминая, что форт Цзян «слегка потрепали в прошлый раз», старательно смотрел в сторону. Больше ничего он уточнять не стал, хлопнул их с Вэй Усянем по плечам и сказал, что верит в них, а сам он уже дал им все, что мог. А после быстро ушел и это больше напоминало бегство. Но они двое на это внимания не обратили, с энтузиазмом углубившись в изучение правил. Тогда им эта затея казалась отличным развлечением.

Нужно было запомнить кучу пунктов и обозначений. Например, стрелы. Настоящим стрелять друг в друга запрещалось. Были специальные с наконечниками, напомнившими ком теста — они намертво прилипали к поверхности, в которую утыкались. Ты мог быть «убит» или «ранен» такой стрелой, смотря куда он в тебя попала, но била она до странного слабо оставляла только внушительный синяк. Были и обычные стрелы – для охоты. Подразумевалось, что они будут сами добывать себе пропитание и обустраивать быт. А так же организовывать жизнь в лагере, договариваться между собой и планировать атаки и оборону. Такая себе подготовка к взрослой жизни. Непонятно только зачем, если все кланы давно жили, пусть порою и в худом, но мире, и воевать никто не собирался.

Мечи у них отобрали и выдали тренировочные – абсолютно тупые, такие только как дубину использовать. В общем, все для того, чтобы цвет и надежда заклинательского сообщества не поубивала сама себя в пылу игры.

Родственники участников, Главы кланов и прочие зрители оставались в базовом лагере неподалеку от территории проведения игры, ожидая регулярных новостей, которые приносили наблюдатели, день и ночь парящие на мечах над территорией игры. Они же следили за соблюдением правил военных действий, приходили на помощь попавшим в неигровые несчастные случаи и подбирали «убитых». Чтобы стать таковым следовало потерять повязку в цветах Ордена, которую повязали каждому над левым локтем, для надежности прихватив нитками в пару стежков.



Проблемы начались накануне отъезда. Почти вся Пристань Лотоса и съехавшиеся на большой семейный праздник со всего Юньмэна члены клана Цзян слегли после пиршества – с отравлением. Это сильно походило на злой умысел, но оказалось, что на кухне просто перепутали травы, которыми приправляли блюда. Случайно повезло только наследнику клана с первым учеником – за совершенный накануне серьезный проступок они чистили конюшни и на пир не успели. По правде говоря, из-за того, что большую часть времени потратили на попытки убить друг друга лопатами. Еще трое избежали незавидной участи, отлучившись на Ночную охоту и застряв там дольше планируемого. Теперь отстаивать честь Ордена Юньмэн Цзян они направлялись впятером.

— Вчетвером, — поправил себя Цзян Чэн в который раз.

Форт уже издалека вызвал желание повернуть и скрыться в лесу. Слегка потрепали – это была явная лесть. Выглядело все так, будто тут дрались не на жизнь, а на смерть. Ворота с обеих сторон стены снесены напрочь, сама стена покрыта щербинами и копотью, центральная башня покосилась, пристройки, жавшиеся к стенам изнутри, щеголяли прорехами в крышах. Посреди забросанного обломками камня и каких-то ящиков и обрывками ветоши двора лежали свежие доски, брусья и вязанки соломы. И еще инструменты. Что ж, хотя бы валить лес им самим не придется.

Собратья по несчастью столпились посреди двора и смотрели на доставшееся им добро с первобытным ужасом. Цзян Чэн глубоко вдохнул и пошел знакомиться с отрядом. На отряд, впрочем, это не походило даже с натяжкой. Больше напоминало какой-то сброд. Обычно костяки отрядов состояли из членов Великих орденов, а мелкие ордена распределялись между ними, чтобы численность отрядов была одинаковой. Учитывая, что от Цзян приехали только пятеро… «Четверо», — снова поправил себя Цзян Чэн. Учитывая это, всех представителей меньших кланов просто вписали к ним. К тому же в отряде на первый взгляд не оказалось никого старше шестнадцати. Цзян Чэн понял, что его команду слили еще до начала игры.

Развернуться и бежать хотелось все больше, но все эти люди сейчас смотрели на него с надеждой и явно ждали его указаний, хотя скептические взгляды тех, кто постарше и получше одеты, тоже встречались. Цзян Чэну и самому хотелось сейчас обратиться к кому—то за поддержкой, но единственный такой человек полчаса назад ушел скакать по болотным кочкам. И от этой мысли ярость закипала еще сильнее, потому что проклятый Вэй Усянь, словно зная, что их ждет, заблаговременно смылся, чтобы не разгребать все это дерьмо. Как всегда! Ведомый очередной гениальной идеей, он отправился навстречу приключениям, а разгребать Цзян Чэну. Наверное, его прокляли еще в детстве.

— Ну что ж, — голос стал совсем сиплым. Цзян Чэн прокашлялся и вдохнул, как перед нырком в холодную воду. Надо быть вежливым и не пугать всех еще больше раньше времени. – Добро пожаловать в форт Цзян! Условия, конечно, у нас не самые привлекательные, но думаю, мы быстро тут все восстановим и наладим.

В ответ ему достались только полные недоумения взгляды.

— А зачем? Мы просто сдадимся.

Цзян Чэн сбился со следующей заготовленной фразы.

— Сдадимся?!

— Ну да, — закивал один из стоящих в первом ряду. – Мы всегда так делаем, когда играем во что-то подобное. Куда нам с Великими тягаться? Сдадимся и все.

— Ну уж нет! Это же дезертирство! – вспыхнул Цзян Чэн, а потом резко сник. Что он им за дезертирство сделает? Показательно казнит – так они только этого и ждут, чтобы вернуться обратно в базовый лагерь с нормальными палатками и едой. Нужно было искать другую мотивацию. – Игра только началась, вам не интересно, что будет дальше и кто победит?

— А что тут интересного? – пробубнил кто-то. – Не и побелят. Они всегда в таких играх побеждают. Ну либо Вэнь – вон какие наглые стали.

— Вот именно, — поддержали его. – Если бы тут было что-то нормальное, то еще можно было задержаться. А так…

В Цзян Чэне взбурлили праведный гнев и обида за родной форт. И немного досада на предшественников – надо же было оставить все в таком виде! Но в то же время это все превращалось в настоящий вызов.

– Нет, никто сдаваться не пойдет, — твердо заявил он. — Мы сюда зачем приехали?

В ответ молчали и внимательно смотрели. Похоже, почти все сюда приехали просто потому что им велели. Тут раздался звонкий девичий голос:

— Мы с мэй-мэй приехали искать женихов. Говорим сразу.

Все повернулись, пораженные такой бесстыдной правдой. Две девицы и правда выглядели не так, будто собрались играть в военную игру, судя по изысканным одеждам из тонких тканей и замысловатым украшениям.

— Нам сказали, что тут будет много молодых господ из влиятельных орденов, а тут…

Цзян Чэна пробил праведный гнев.

— Наверняка и здесь достаточно достойных молодых господ. Но приехали они сюда не за невестами, так что отставить эти штучки, будете делать то же, что и все!

— На вас мы не претендуем, командир, такие, как вы, таких, как мы, в жены не берут, — продолжила девица все так же бесстыже расчетливо. Кажется, достойных внимания среди прочих не нашлось, так что скрывать свою натуру было лишним, – разве что в наложницы, — тут его окинули внимательным взглядом. Цзян Чэну захотелось запрыгнуть за спины соклановцев. Но те тоже занервничали.

«Живым не дамся», — решительно подумал он. Надо будет спать с мечом.

— Вот что. Первое правило форта Цзян – никаких романов пока идет игра, — строго повелел он, заметив, что часть участников тут же сникла. – Второе правило – никаких пораженческих настроений. Да, нам не повезло с условиями, но в конце концов у нас есть руки, способные держать меч и лук, и мы можем использовать талисманы. А в битве нескольких армий результаты могут быть непредсказуемыми, — он чувствовал себя все уверенней и двинулся вдоль толпы. – Я понимаю, что вы ожидали увидеть здесь совсем другое. Я тоже. И мы с вами в одной лодке. Пусть даже это пока только игра, но сдаваться в ней сразу же еще более позорно, чем в реальной жизни. И неужели вам не хочется просто попробовать свои силы? Вы не хотите, чтобы ваши отцы вами гордились?

Он окинул толпу внимательным взглядом. Многие вжимали головы в плечи. Кажется, мысли если не об отцовской гордости, то об отцовских подзатыльниках благотворно повлияли на боевой дух.

— Нет, ну давайте хоть немного поиграем, — нестройно отозвалась пара голосов. – А сдаваться – мало ли что с нами там сделают? Особенно эти отморозки Вэнь.

— Ага, еще заставят спины рвать и форты латать, а этот хотя бы наш!

В конце концов удалось вызвать что-то хоть отдаленно напоминающее оживление. Цзян Чэн наконец смог перевести дух.

— Хорошо, тогда давайте быстро представимся и назовем, кто что хорошо умеет делать.

Постепенно удалось хоть как-то разобраться в новоприбывших и распределить обязанности. Сразу же отправили первых разведчиков прочесать окрестности и другую группу на поиски дров и воды. Остальные быстро взялись за починку ворот и крыш. Застучали молотки.

— Ну что ж, — слегка потерявшим уверенность голосом обратился Цзян Чэн к соклановцам. — Все не так плохо, как казалось вначале.

— Да уж. Ну хотя бы первые пару дней мы переживем. Надеюсь.

— А я надеюсь, что они хотя бы знают, с какой стороны меч держать.

Цзян Чэн с огромным трудом подавил обреченный вздох. До мечей еще дожить надо. А сейчас как можно скорее обеспечить им условия для банального выживания. Они вчетвером так же активно включились в работу, впервые в жизни в полной мере оценив то, что в Пристани Лотоса в качестве наказаний использовалась трудотерапия и за счастье считалось, если тебя просто выпороли за проступки, а не заставили делать тяжелую черную работу. Вид работающих наравне со всеми господ из Великого ордена, похоже, воодушевил остальных гораздо лучше проникновенных речей, и работа закипела с удвоенной скоростью. Цзян Чэн испытал огромное облегчение – в речах он был не силен, а вот подавать личный пример было куда как проще.

***

Следующие несколько дней пролетели в работе от рассвета до заката. Форт начал отдаленно напоминать форт, а не развалины. Разведчики рыскали в окрестностях, сверяя старые карты и издалека наблюдая за другими фортами. В остальном царила тишина – остальные отряды тоже занимались восстановлением наследия предшественников.

Вечерами они собирали небольшой командный совет, пытаясь продумать дальнейшие действия, которые пока заключались в емком: «Сидим, пока нас никто не трогает», и предсказать действия противника на основе прошлых игр.

Обычно первыми выбивали Цзинь – воевать те никогда не умели. Если только они не успевали заключить с кем-то союз. Но в этом году в их главе стал Цзинь Цзысюань, так что возможно все пойдет немного не так.

Молодое поколение Вэнь в этот раз было откровенно слабым, но это все еще Вэнь и от них можно было ждать чего угодно.

Выигрывали же почти всегда Не, если только кому-то не удавалось их обхитрить в последний момент. В этот раз их команда снова была сильна, но пока никто не мог точно предсказать, какова будет их тактика. По традиции отряд каждого ордена возглавлял его наследник, но никому бы и в голову не пришло поставить во главу отряда Не Хуайсана. Так что отряд Не возглавила троюродная, кажется, сестра нынешнего главы Не, просто по результатам прошлых соревнований.

Лань обычно держались немного в стороне, предпочитая обороняться, а не нападать до самого конца. Их нынешний командир так же вряд ли изменит традиции, но там есть еще и Лань Вандзи… Цзян Чэн впервые порадовался, что Вэй Усянь не в его отряде и опасность того, что по его душу придут в первые дни, а заодно и остальных попутно выкосят, им не грозила.

Что касалось Цзян, то они раньше проявляли себя неплохо – их никогда не выбивали из игры первыми и пару раз они даже побеждали, что вселяло уверенность. Которая, впрочем, быстро развеивалась, стоило оглянуться на разношерстный отряд, мрачно глядящий голодными глазами

Цзян Чэн в который раз вознес хвалу сестре. Та, еще пошатываясь от слабости и пугая зеленоватой бледностью лица, которую не мог скрыть и толстый слой пудры, нагрузила их пятерых таким количеством провизии, что казалось – все тайники треснут. Но теперь Цзян Чэн был ей благодарен. Это помогло их отряду продержаться первые пару дней, пока они не поняли, где можно ловить рыбу и дичь и искать съедобные растения.

С расположением форта им повезло. Тот стоял на возвышении среди густого леса на западной окраине игровой территории. Рядом текла река, заключенная в скалистое ущелье – она была естественной границей территории. Форт Не располагался недалеко – на скалистых предгорьях. Форт Лань – на другом конце игровых территорий, среди холмов. Цзинь не слишком повезло – они оказались на голой равнине. С другой стороны, подобраться к ним незаметно было сложно. Вэнь так же расположились в лесах где-то на северной границе. Южные болота до этой игры никого не интересовали.

В речках было достаточно рыбы, а в лесах непуганого зверья. Голодная смерть им уже не грозила, многие отпрыски мелких кланов привыкли к такой простой еде, но тех, кто из кланов познатнее, это угнетало. Цзян Чэну с товарищами и вовсе было тяжко, они привыкли к обильной и разнообразной кормежке и теперь им постоянно на каждом углу чудились то запеченный цыпленок, то наваристый суп из баранины. О супе из лотосов и вспоминать было больно.

Кутаясь в ветхое одеяло и глядя на звезды сквозь прохудившуюся крышу, Цзян Чэн подумал, что Вэй Усяню должно сейчас совсем не сладко приходиться на болотах. Там наверняка его жрут комары – мстительно подумал он. Но все-таки было неспокойно. Как можно было решиться на такой поступок – отправиться играть в одиночку против всех? С другой стороны, он сильный и находчивый. И без обузы в виде неумелых товарищей и полуразвалившегося форта. Может так до конца игры партизанить. Попробуй его поймай и завладей флагом, когда весь отряд из одного человека! А флаг можно с собой за пазухой таскать. Так он, чего доброго, дождется, пока все друг друга перебьют. Или вовсе тайком проникнет в каждый форт и выкрадет флаги. Вот смеху будет…

Цзян Чэн вздрогнул и резко сел. Он не собирался нападать на Вэй Усяня, по крайней мере, если только они не останутся один на один, но был ли тот так же щепетилен? Он бы никогда ему не навредил, но эта игра…

Отбросив одеяло, Цзян Чэн выскочил наружу и помчался к часовым. Приказав усилить охрану флага, он и сам остался на стене, но под утро бесславно задремал. В час быка ночь разразилась криками. Он вскочил и бросился к флагу. Тот был на месте, но висел как—то косо. В форте начались беготня и паника, пока удалось всех успокоить и выяснить, что это не нападение чужого отряда, неудачливого вора и след простыл.

Пока Цзян Чэн отчитывал тех, кто поднял шум и стрелял наугад, рассвело. На краю поляны обнаружили несколько пятен крови и обрывок алой ленты. Оглядев эту картину, Цзян Чэн медленно повернулся к мигом отпрянувшим назад лучникам.

— Кто, — прорычал он, — кто додумался стрелять в человека стрелой для охоты?

Все молчали, вжимая головы в плечи. Цзян Чэн почувствовал, как глаза застилает пелена гнева, но какой—то звучащий словно издалека голос здравого рассудка настойчиво твердил, что вероятно они и сами не знают, чей это был выстрел – у всех в колчанах была мешанина из стрел. Наконец Цзян Чэн усмирил гнев и велел сдать все стрелы. Потом разделил игровые и охотничьи и запер последние на складе, решив выдавать только охотникам перед выходом на промысел.

К вечеру кто—то подкинул им букет из камышей с запиской, состоявшей из одной злорадной рожицы.

Цзян Чэн был настолько возмущен этой выходкой, что узнав на следующий день из донесений, что отряд Лань выдвинулся в сторону болот, сперва злорадно подумал: «Так тебе и надо!», но потом устыдился своих мыслей и начал волноваться. Конечно, один человек, еще и такой умелый и удачливый, может долго избегать погони, но все же Лань Вандзи не менее умел и удачлив, да к тому же ведом крепкой личной неприязнью.

Весь день Цзян Чэн провел как на иголках, то и дело насторожено глядя на небо, словно новости могли упасть оттуда. Он не стал бы выдвигаться на помощь. Не из мести за ночное и не потому, что они так договорились. Он понимал, что его люди совершенно не выстоят против пары десятков Лань даже все вместе. Повести их на стычку значило погубить их отряд в самом начале. И бросить всех тех, во главе которых он стоял и за кого отвечал, чтобы самому броситься на помощь, Цзян Чэн тоже не мог. Кажется, тренировка Главы ордена началась слишком быстро и достоверно.

Утром уставшие и грязные разведчики доложили: Вэй Усянь не только избежал Ланьской атаки, но еще и изрядно потрепал вражеский отряд. Он за эти несколько дней знатно окопался в болотистых зарослях, и нападавших встретила паутина ловушек. Замаскированные ямы, сигнальные растяжки со следящими талисманами, огненные и ветренные талисманы. Куда ни сунься – вежде ждала какая-то напасть. Изобретатель же всей этой системы даже не показался. Отряд Лань был вынужден отступить, чтобы не оставлять надолго свой форт, на который наверняка уже посматривали соседи.

Цзян Чэн в этот раз искренне веселился и радовался, вместе со своим отрядом восхищаясь находчивостью товарища, но все же на душе было неспокойно. Стоило удвоить усилия по тренировкам и укреплению форта. Если об первого потенциально слабого соперника более крепкие отряды поломали зубы, то теперь они могут обратить внимание на следующий лакомый кусок.

***

Так прошла первая неделя. На следующей задождило, но к счастью, они успели залатать прорехи в крышах жилых пристроек. На складе нашлись несколько жаровен, и они смогли согреться, собираясь в тесные группки. Лесные тропы развезло. Горная река поднялась, но чтобы выйти из ущелья понадобится не одна неделя дождей.

Казалось, по такой погоде никто из форта носа не высунет, но в середине недели мокрые и изнеможенные, но трясущиеся от возбуждения разведчики принесли поразительные новости. Не и Цзинь заключили союз и одним махом разнесли форт Вэнь. Это была молниеносная и блистательная победа. Впрочем, никто не сомневался, что она таковой будет, поскольку среди молодого поколения Вэнь никого стоящего не водилось, как показало недавнее соревнование лучников. Первыми до флага добрались ребята из Не, Цзинь же довольствовались трофеями, которых в форте Вэнь оказалось в достатке – в любом случае они в накладе не остались. Остальным же можно было выдохнуть еще на какое—то время. Один из противников наконец повержен, остальные празднуют победу и делят трофеи, а значит, на них не покусятся, и они выиграли еще немного времени, чтобы успеть окрепнуть.

Дожди прекратились через три дня. Цзян Чэн с соратниками начали еще активней гонять свой отряд. Постепенно сброд превращался во что—то стоящее. Как оказалось, и в маленьких кланах есть достойные воины и умы, просто им не хватало условий проявить себя, да и правильного направления не хватало, как и руководства. Управлять отрядом оказалось не так уж страшно и сложно, как казалось Цзян Чэну в первый день. Тех знаний, что он впитал в Пристани Лотоса и позже в Облачных Глубинах, с лихвой хватало для планирования военных действий, тренировок и обустройства быта. А Цзян Фан – его троюродный брат – оказался вполне толковым юношей, так что было кому поручить часть дел. Цзян Ло тоже проявила себя отлично. А вот Цзян Тянь оказался совсем посредственным помощником, что было странно, ведь его родители были искусными заклинателями и известными воинами. Цзян Чэн начал догадываться, зачем нужны эти игры. Как будущий глава ордена он смог проверить свои силы и знания на практике, пусть и очень отдаленно приближенной к реальности, чуть иначе взглянуть на своих ровесников, которым в будущем предстоит стать его подчиненными, а так же присмотреться к отпрыскам мелких кланов – возможно, кого—то из них стоит пригласить в союзники.


Очередной день прошел воодушевлённо, но вечерние донесения разведчиков ввергли Цзян Чэна в потрясение.

Вэй Усянь в одиночку напал на отряд Цзинь и отбил у них пленников, захваченных при атаке на форт Вэнь. После чего, «убив» весь их небольшой отряд, скрылся в болотах, уведя Вэнь с собой и оставив записку, что намерен расширить свой отряд на пару десятков человек.

Цзян Чэна несколько дней трясло от гнева и обиды. Значит, с ним он играть не захотел, говорил, что хочет себя одного испытать, а потом набрал себе каких-то занюханных Вэней! Видимо, совсем одичал в своем болоте без публики и пошел на крайние меры.

Прошло еще несколько дней, но на их постепенно обрастающий укреплениями форт никто по-прежнему не зарился. Цзян Чэн чувствовал одновременно и облегчение, и какую-то досаду. Ну неужели они настолько не интересны? Хотя судя по данным, переданным краснеющими и явно дрожащими под взглядом командира разведчиками, их форт иначе как «сараем» не называли, а его хозяина — «щенком Цзяном». Срывать гнев на разведчиках он не стал, зато от души попинал столб кухонного навеса. Тот предсказуемо треснул, и они едва остались без кухни. За себя было, кончено, обидно, но за форт – гораздо сильнее.

Тем временем, видимо, решив закрепить успех и перещеголять Лань, Цзинь и Не отправились, ведомые гневом, на болота. Это был уже не небольшой отряд, а полноценная маленькая армия. Цзян Чэн утроил количество разведчиков, чтобы непрерывно получать новости. Очень хотелось все бросить и увидеть битву своими глазами, но дела в форте его не отпускали. Да и Лань подозрительно тихо себя вели со времен своего неудачного похода.

Но как оказалось, Вэй Усянь и его наскоро сколоченный отряд времени зря тоже не теряли. На подступах объединенную армию встретили не только ловушки, знакомые и новые, но и шквал стрел. Теперь в отряде были еще умелые лучники. А когда с неба начали падать горящие шары сухой травы (катапульта, как есть, командир, они собрали проклятую катапульту!), нападавшим пришлось отступить. Ночью паника, налетающие со всех сторон из темноты стрелы и заклинания и юркие фигурки, исчезающие словно в никуда, знатно проредили ряды двух отрядов, и тем пришлось возвращаться ни с чем. Особенно сильно досталось атаковавшим в первых рядах Не, что вселило в другие отряды надежду, что в этот раз победителем может оказаться кто-то другой.

***

Сумасбродная идея пришла к Цзян Чэну во время очередного отвратительного ужина. Голод и надругательство над желудком и вкусовыми рецепторами вселяли самые кровожадные мысли. Да и не будут же они до конца игры так и сидеть, ожидая, когда же на них кто-то изволит обратить внимание! Тем более, что сейчас появились два подраненных отряда, чем поживиться в которых есть побольше чем у них. Цзян Чэн долго ходил, мучая себя размышлениями и предположениями и пугая всех своим все больше мрачнеющим видом, а потом предложил своему небольшому командному совету:

— Как насчет, наведаться к Не?

Ответ был ожидаем:

— А тебе в голову часом не напекло, командир?

— Они раны зализывают. Когда, если не сейчас? Не ждать же пока все опять окрепнут. Или думаете, удастся пересидеть, пока все друг друга перебьют?

— Не такая уж плохая тактика.

— Вот только люди заскучают. Целыми днями строить укрепления и тренироваться без дела быстро надоест. Начнут скучать – будут недовольства. Или разленятся и потеряют бдительность, тут-то нас и возьмут. Нет, надо идти. Не будем лезть на рожон. Если быстрая атака захлебнется – сразу же отступаем.

Соратники все еще выражали скептицизм, который Цзян Чэн в глубине души полностью разделял, но покачав головами, согласились:

— Ну хоть развеемся.

— И силы проверим.

Похоже, это был максимум энтузиазма, который можно было из них выжать. Цзян Чэн в полной мере осознал, что ему достался полный отряд пацифистов. Он проводил всех из своей комнаты, по совместительству командного пункта, и до утра ворочался, размышляя, правильно ли он решил и не навлечет ли беду на всех.

Через день они маленькими группками стекались к холмам на предгорьях, где стоял форт Не. Весьма основательный – попробуй такой возьми. Цзян Чэн засомневался, хватит ли их талисманов, чтобы взорвать ворота. Те, как и их собственные, были новыми, сверкающими свежим деревом, но проверка показала, что на них уже навесили достаточно защитных заклинаний.

Их маленькая армия рассредоточилась среди деревьев, готовая по сигналу собраться и ударить. Сейчас их преимущество было в количестве – Не же осталось чуть больше половины, судя по донесениям.

— Что делаем?

Их командный отряд выдвинулся на разведку. Наконец Цзян Чэн своими глазами увидел форт Не. Тот радовал глаз свежими постройками. Центральную башню в прошлый раз тоже снесли. За то время, что они готовились и двигались, она наконец достроилась и теперь стояла во всей красе свой весьма нестандартной формы.

— Знаете, что мне это напоминает?

— Мне тоже, раз уж на то пошло.

— Может, это какой-то знак? Или послание.

— Ага – хрен вам!

Цзян Чэн чувствовал, что его лицо заливает горячая краска. Новопостроенная башня и правда напоминала гигантский… мужской орган. Высокая и основательная, круглая в сечении. Покрытая непонятными продольными выступами, словно венами, и увенчанная массивной закрытой площадкой с купольной крышей. Да кому могло прийти в голову соорудить такое непотребство?!

— Мамочки, я даже смотреть на ЭТО не могу, какое там воевать.

— Спокойно, это всего лишь башня, — прошипел Цзян Чэн, хотя ему она тоже вселяла всякие нехорошие мысли.

Пришли новости от остального отряда. Башня всех так поразила, что все стали дружно сомневаться в идее штурма.

— Это точно хитрый ход для психической атаки! – в сердцах бросил Цзян Чэн. – Прекратите краснеть! Мы воины или кто?

— А сам—то весь красный.

— Это к делу не относится! Начинаем атаковать.

— А может пока не надо?

— А что надо?!

— А давайте зашлем к ним парламентера? Может они сами сдадутся? А то вдруг не захотят, и мало ли чем и как будут оказывать сопротивление?

Цзян Чэн скрипнул зубами. Вот еще одна особенность провинциальных заклинателей – они не насмотрелись на многочисленные произведения искусства и не читали все те эротические сборники, прошедшие через руки благородных сверстников, раз их такими ассоциациями можно напугать.

— Хорошо, пошлем. Раз такой умный, ты и пойдешь.

Парламентер пытался отказаться, но его быстро снабдили нужным знаменем и вытолкали на дорогу. Тот оглянулся, словно в последний раз, и побрел к воротам. Его впустили почти сразу. Пропадал он очень долго. Солнце уже поднялось в зенит и стало припекать. Засевшие в лесу отряды начали роптать и присылать гонцов с вопросами, сколько им тут торчать и не пора ли обратно домой. Цзян Чэн оторвался от фляги с водой и мрачно оглядел пустую дорогу до форта. Кажется, только что он совершил ошибку, сгубив своего человека. Но не успел он себя загрызть, как калитка в воротах открылась и оттуда выскользнул парламентер. Целый и невредимый.

— Ну что? — нетерпеливо затеребили того, стоило ему окрестными лесами незаметно вернуться к командному отряду.

— То! Они там и правда какие-то странные. И не из-за башни. Вблизи она не такая жуткая, к слову. Они меня впустили и сказали дословно: «Делай что хочешь». Вы подставляете?! Я мог ходить, где вздумается, а на меня совсем не обращали внимания, словно им было все равно, что я увижу, где у них что и сколько их. Да они совсем нас за противников не держат!

— А что так долго там торчал? Мы думали, тебя там пытают. Или перевербовали.

Парламентер печально вздохнул и Цзян Чэн понял, что тот просто не додумался вовремя до последней идеи.

— Да я Хуайсана встретил. Он обрадовался, что теперь не один неприкаянный там шатается, и мы в вейцы играли. Я выиграл. А потом нас нашла дева … то есть командир Не, громко ругалась и велела вытолкать меня взашей. Но там хоть успели нам обед принести. И вот, дали на дорожку, — он достал из рукава кольцо колбасы. Над холмом поплыл божественный запах. Как Не вообще умудрились протащить такое на игру? Явно же не на месте готовили.

— Ничего, если мы ее прямо сейчас съедим? – робко поинтересовались соратники.

— Надо бы со всеми поделиться… — неуверенно начал Цзян Чэн.

— Все ее разве что понюхать смогут.

Тут ему было нечего возразить и он приказал:

— Колбаса достается разведывательному отряду. И парламентеру.

Тот нехотя поднял руку.

— Не надо я уже поел.

Колбаса исчезла в один миг. Цзян Чэн уже готов был объявить вылазку неудачной и повернуть обратно. Что-то его удерживало от начал атаки. Не странное поведение хозяев форта и не непотребная башня. Другое. Какое-то звериное чутье.

Вдруг тишину разорвали крики птиц, одновременно сорвавшихся с ветвей, и звон тетивы. В воздухе просвистела сотня стрел и уткнулась прямо в башню.

Стрелы с золотым оперением.

Цзинь вероломно напали на вчерашних союзников!

Отряд Цзян быстро укрылся в кустах и уполз с линии продвижения отряда Цзинь. С безопасного расстояния они наблюдали, как стрелы продолжают падать за стену. Большинство же утыкалось в башню.

—Знаете, что это напоминает… — испуганно прошептал кто—то.

— Ага, теперь он еще и волосатый!

За спиной испуганно вскрикнули два голоса. Цзян Чэн скрипнул зубами и скомандовал отступление. Пока Цзинь заняты атакой, они успеют сбе… совершить стратегическое отступление. Тягаться с Цзинь им пока не по зубам.

Они быстро отступили и при перекличке поняли, что потеряли один из отрядов. Самый маленький – шесть человек. Видимо, Цзинь наткнулись на него по пути к форту Не. От досады хотелось выть. Совершенно бессмысленная потеря!

Оставшиеся на холмах разведчики догнали их уже ночью и сообщили, что Цзинь взяли форт Не, но отряд Не почти полным составом отступил в горы вместе с флагом «и теперь ищи-свищи их там». Похоже, в их игре образовался еще один партизанский отряд.

Цзян Чэн лежал на крыше башни, глядя на звезды. Внизу горели огни и шумела толпа. После всех новостей никто не мог успокоиться. Он не стал их разгонять. Так и убеждал себя, не желая представить, что, возможно, просто не смог бы. Но часовые исправно несли службу, а разведчики рыскали в окрестностях – не пропустят больше ни одной живой души. Высоко в небе пролетал силуэт в развевающихся одеждах. Цзян Чэн заложил руки за голову. Интересно, что будет, если найти способ сбить наблюдателя? Если завладеть летающим мечом – это будет огромное преимущество в игре. Предусматривают ли правила такой вариант? Согласно им, они могли использовать что угодно, находящееся на территории игры, а насколько эта территория простирается вверх? Но наверняка это невозможно. Иначе Вэй Усянь давно бы рассекал у них над голосами, издевательски хохоча.

***

Следующие два дня прошли спокойно. А на третий Цзян Чэн поднял всех и повел к форту Цзинь. Несостоявшаяся кампания все еще бурлила в крови у отряда, находя выход в личных стычках и возрастающем недовольстве условиями проживания и рационом. Им просто необходима была победа. Или хотя бы просто хорошая битва. К тому же Цзинь ушли из форта Не еще более потрепанными и – что сильнее всего всех воодушевляло – с трофеями. Аромат колбасы все еще преследовал командную верхушку Цзян, чем бы те ни занимались. Да и не к Лань же идти в самом деле! Изощренные самоубийства можно отложить до конца игры. Было еще кое—что не озвученное – Цзян Чэну очень хотелось таки начистить Цзинь Цзысюаню надменную рожу, а игра позволяла сделать это без последствий для репутации клана.



Форт Цзинь сверкал подозрительно свежей позолотой и ажурной резьбой на воротах, которые то ли не взяли штурмом в прошлый раз, то ли в обход правил подновили в этот.

По стене бродили стражники. Издалека казалось, что те пошатываются. То ли странные шутки воздуха и расстояния, то ли те и правда были какие-то сонные и помятые. Издалека было плохо видно. Отряд Цзян затаился в роще на краю пустой равнины, в центре которой и стоял форт Цзинь.

— Талисманы готовы?

Талисманы они рисовали всю ночь. В отряде оказалось много тех, кто мог создать простой талисман, но на что-то посерьезней рассчитывать не приходилось. Отобрав десяток самых талантливых, Цзян Чэн с соклановцами в скоростном порядке взялись их натаскивать. Оставалось надеяться, что те, хоть и валились под утро с ног от усталости, так что их пришлось засунуть в арьергард, хотя бы утешились новым полезным опытом помимо обустройства форта, голодания или замерзания.

Цзян Чэн украдкой зевал, стараясь не подавать плохой пример – по дороге они уже запускали пару раз цепочку зевков, что плохо сказывалось на боевом духе и грозном виде отряда. Обе руки до сих пор ныли от работы кистью, но меч сжимали твердо. Бессонная ночь – не проблема.

— Тогда атакуем! – скомандовал Цзян Чэн, сам посылая в ворота десяток талисманов.

Лучники на стене опомнились слишком поздно. В атакующих понесся гряд стрел, но они укрылись за деревьями.

Талисманы облепили ворота и, прежде чем стража успела среагировать, оглушительно взорвались, повинуясь команде. От ворот почти ничего не осталось. Похоже, они даже перестарались, закладывая запас мощности.

— Вперед! – Цзян Чэн подхватил меч. Сомкнув щиты над головами, отряд Цзян кинулся к гостеприимно разлетевшимся в щепки ворота. Стрелы лупили по щитам, но у всех доставало сил их удерживать. Под самой стеной мешки с соломой таки проделали пару брешей в их строе, но никому не успели навредить. За воротами сплошной панцирь распался на отдельных воинов и они наконец пустили в ход мечи.

Похоже, эта затея оказалась удачной – они быстро сминали сопротивление отряда Цзинь, лишая их бойцов повязок одного за другим. Те то ли устали, то ли слишком расслабились.

Наконец отряд Цзян, покончив с большинством противников, рассредоточился по форту, приступив к самому приятному – сбору трофеев. Основные ударные силы заканчивали бой на подступах к Главной башне. Вскоре во главе с Цзян Чэном они вошли и туда, начав подниматься наверх, где находился Главный зал и вожделенный флаг. В башне оказалось неожиданно пусто и не доносилось никаких звуков. Они замедлились. Наверняка наверху есть засада. Не могли же Цзинь бросить флаг без защиты, а уйти с ним из форта можно было только после того, как форт окажется полностью захваченным. Да и они до сих пор не наткнулись ни на кого знакомого из верхушки клана. Не прятались же те где-то в подвале и не удрали в лес в самом деле! Последнее вряд ли – они бы не успели этого сделать до того, как обнаружили нападение.

Оставался один этаж, некоторые из отряда Цзян тоже вломились в башню следом за ними и шуровали и тут.

Вдруг чрез окно с площади донесся полный удивления и негодования крик:

— Командир! Беда! Здесь Лань и они ломятся в задние ворота!

— Что? – Цзян Чэн застыл как громом пораженный. Его спутники переглядывалась с не менее огорошенными лицами. – Как вы умудрились их не заметить?! – проорал он в окно. Внизу все были в ужасе пополам с таким же замешательством.

— Они словно из ниоткуда вскочили и уже почти здесь!

Цзян Чэн не сдержался и выругался. Против Лань у них вряд ли будут шансы. Они уже ослаблены штурмом, а те еще со свежими силами. Отступать сейчас, потратив столько сил, было бы досадно.

Непонятно только, почему Лань решили вломиться через другие ворота, если уже были те, которые вынесли они? То ли это был их своеобразный кодекс чести, то ли какой-то хитрый ход.

— Понял, — Цзян Чэн скрипнул зубами. Принимать решения в боевой обстановке оказалось в разы сложнее, чем над картой, и он на несколько мгновений запаниковал, но деваться было некуда. Пришлось быстро взять себя в руки и принять решение. Он совершено не знал, насколько верное, не мог даже попытаться предсказать его последствия. Он высунулся из окна на площадь, где активно шло разграбление и сбор золотистых повязок.

— Цзян Ло! Забирай всех и уводи. Пусть бросают все, уходите как можно быстрее! Вы все, кто здесь внутри, за мной, возьмем флаг!

Разношерстной компанией прорвавшихся внутрь башни они помчались в Главный зал наверх. Тот разительно отличался от их собственного – пустого и неотремонтированного. Богатые драпировки и украшения, роспись на стенах, изящная мебель и ковры. Кажется, этот зал и вовсе не знал боев. Или его быстро и незаметно привели в порядок перед игрой.

Наконец стало понятно, где вся верхушка отряда Цзинь – в этом зале среди неоконченного пира. Вот только никто не отреагировал на появление захватчиков.

— Что это с ними, Лань уже успели проникнуть и сюда?

Цзян Чэн бросил взгляд на позолоченный трон – флаг висел над ним.

Весь цвет молодого поколения Цзинь валялась на циновках, кто без сознания, кто постанывая, судя по всему – от боли. Крови видно не было. Вокруг столы, заставленные недоеденной едой и сосудами с вином. Над тарелками уже начали кружить мухи, словно пиршество прервалось еще ночью.

— Осторожно, — Цзян Чэн поднял руку и медленными шагами вошел в зал. На него никак не реагировали. В ноздри ударил тошнотворный запах – плохое пойло, испорченная еда и… Он едва не вступил в лужу рвоты. Они были повсюду. Наконец он понял, почему картина казалась знакомой – подобное он видел нару недель назад в Пристани Лотоса.

— Похоже, их всех отравили.

— Не похоже, — скептически возразил кто-то. Цзян Чэн оглянулся. Один из новых членов командного отряда – смышленый парень Хао Синь стоял над сосудом и обнюхивал его. – Они разбавили вино грибным самогоном. Забористая шутка – любого с ног свалит. А этих изнеженных господ так и вовсе.

— Дерьмо! — Цзян Чэн в сердцах пнул ближайший сосуд, тот опрокинулся, шибанув в нос отвратительным запахом. И почему—то раздражение вызвало еще и то, что в его отряде есть те, кто знаком со столько дрянным пойлом. – Они просто упились? Но зачем им понадобилось пить это? И где они его взяли?

Соратники хмуро оглядывали зал.

— У Вэнь, наверное, на этих сосудах клеймо в виде солнца.

— Вэнь совсем вкус потеряли, как и стыд.

— Или кто-то специально долил сюда. Вряд ли они унесли бы сосуды с таким пойлом, если б сразу попробовали.

— Ну, возможно, для прикрытия там были нормальные, а когда утащили все…

— Вэнь настолько мстительные гады?

Цзян Чэн решительно прервал домыслы:

— Ладно, что бы ни случилось, это нам на руку. Быстро берем то, за чем пришли, и уходим. Судя по звукам, Лань уже добрались до башни. И повязки с этих пьяных идиотов посрезайте. Чтоб неповадно было в военное время надираться до беспамятства. Или быть беспечными, — он остановился над тихо постанывающей во сне фигурой Цзинь Цзысюаня и потыкал в бок носком сапога. Едва ощутимо, но все равно было приятно. А сорвать с него повязку и сунуть за пояс – еще приятней. Потом, огибая дурно пахнущие лужи и переступая через постанывавшие бесчувственные тела, он добрался до трона, оперся на сидение коленом и снял со стены флаг с пионом. Застывшие за спиной соратники взорвались радостными возгласами. Поддавшись ребяческому восторгу, Цзян Чэн вскочил на сидение и победно вскинул руку с флагом. Их первая победа! Какой бы она ни была. Ликование заполнило его от кончиков волос до пальцев.

И тут в дверях возникла белая фигура.

Отряд Цзян медленно обернулся, заметив, что предводитель застыл, ошарашенно пялясь им за спины. Над залом пронесся обреченный шепот:

— Цзэу-цзюнь.

Лань Сичэнь, подобрав полы белых одежд, шагнул в зал. Он заметно побледнел, увидев представшую картину и почувствовав запах. Почему-то всем стало до боли стыдно, что такой человек оказался в подобном месте, хотя вовсе не они учинили это непотребство.

— Что ж, вот наглядный пример того, что праздность и неумеренность до добра не доводят, — скорбно покачал головой командир Лань, а потом тихо закрыл за собой дверь. Засов опустился на скобы. Стоящие в зале теснее сбились в кучу и выставили перед собой мечи, сжимаемые в мигом вспотевших ладонях. Цзян Чэн наконец отмер. Недолго длилась его радость. Что ж он такой невезучий в этой игре?! Стало обидно почти до слез. Но у него был этот маленький отряд и честь клана. Он спрыгнул с трона, твердым (как он смел надеяться) шагом пересек зал и встал перед отрядом.

— Командир, бегите с флагом, — нервно зашептал кто-то.

— Куда? В окно на головы отрядам Лань, — едко поинтересовался Цзян Чэн, сглатывая. Флаг безжизненно повис, будучи наполовину засунутым за пазуху.

— Видимо в ту потайную дверь, что за портьерой позади трона, — участливо подсказал Лань Сичэнь. Все снова дружно вздрогнули. Тот подошел ближе. — Как же мне не повезло! Я здесь один и безоружен, а вас так много и с мечами,— он развел рукавами.

— Да этими мечами даже арбуз не напилишь, — пробубнил кто-то из задних рядов.

— Но ими можно бить плашмя, — подсказал Лань Сичэнь с доброй улыбкой, подходя еще ближе. – Если навалиться всем вместе.

— Н-нет, давайте, вы просто пойдете дальше, — Цзян Чэн попятился, рискуя напороться спиной на мечи соратников.

— Но почему же? Вы можете меня убить прямо здесь и повысить свою репутацию.

— Цзэу—цзюнь слишком добрый. Право, не стоит.

— Ладно, командир Цзян, — Лань Сичэнь вздохнул, все еще улыбаясь и глядя кротко, – давайте сразу к делу, — он шагнул ближе и понизил голос, так чтобы его слышал только Цзян Чэн. — Мне нужно чтобы вы меня «убили». И поскорее, — добавил он, оглянувшись на дверь, сотрясшуюся от первого удара. Засов дрожал, но пока держался.

— З-зачем это?

— Мне давно пора покинуть эту игру, а просто выйти правила не позволяют. Я, что уж скромничать, слишком искусный воин, чтобы пасть в бою, и со мной еще не случалось ничего настолько ужасного, чтобы совершить «самоубийство».

Цзян Чэн понял, что он совсем ничего не понял, но Лань Сичэнь продолжал:

— Я, честно говоря, уже не в возрасте для подобных игр. Мне почти двадцать. Я пришел, чтобы поддержать Вандзи и посмотреть, как он справится с организацией и с общением с командой. Но к моей гордости, он управляется превосходно, в моей помощи нет нужды. Поэтому «убейте» меня поскорее.

— Ну нет!

— Ох, я вас умоляю, командир Цзян, — он повысил голос.

— Ни за что! – Цзян Чэн едва не шарахнулся от него и тут же снова прошептал: — Почему мы кричим?

— Создаем видимость отчаянной борьбы.

В двери стали ломиться активней.

— А может, мы просто возьмем вас в плен? – предложил Цзян Чэн, поразившись тому, каким жалобным стал собственный голос. Лань Сичэнь заметно вздрогнул.

— При всем уважении, сидеть в плену в вашем форте…

Цзян Чэну стало стыдно.

— Но тогда вы сможете со спокойной душой «покончить с собой», — нашелся он.

— Мы можем надругаться, — подсказали из толпы. Цзян Чэн бросил туда испепеляющий взгляд, но не смог понять, чье это предложение.

— Нет, давайте без столь радикальных мер, — вздохнул Лань Сичэнь и продолжил почти неслышно, ухватив его кончиками пальцев за край рукава и глядя проникновенно сверху вниз. — Может, тогда договоримся, как будущий Глава ордена с будущим Главой ордена? Может, есть что—то, чего вы очень сильно хотите?

Совсем растерявшись от нереальности происходящего, Цзян Чэн брякнул первое, что пришло в голову. Ладно, не первое, а постоянно там засевшее:

— Колбасы.

Лань Сичэнь испустил долгий печальный вздох.

— Колбасы и я хочу. Поэтому «убивайте» меня скорее, я как раз успею к ужину.

— Командир, а двери—то сейчас не выдержат!

Цзян Чэн выругался и скомандовал отступление через потайную дверь. Они уходили, прихватив пару сосудов с вином, вроде не сдобренного самогоном, флаг и голубую повязку, и оставив командира Лань скорбно стоящим без оной посреди развороченного зала. Проводив их взглядом, тот незамедлительно принялся оказывать целительскую помощь остальным «покойникам».



С остальным отрядом встретились в лесу уже через полчаса. К счастью, стычки с кем-то из Лань на равнине удалось избежать. Зато наконец увидели, как тем удалось незаметно выскочить под стены форта и почему они взялись за вторые ворота – в земле зияла дыра подземного хода. Вряд ли они выкопали его сами, скорее всего, наткнулись на хорошо сохранившееся и укрепленное заклинаниями наследие прошлых поколений.

На поляне их ждали оживленно проговаривающиеся товарищи, увешанные котомками – кажется, что-то они все же успели унести. И еще один сюрприз.

— Командир, мы только что пленника поймали! – сообщили сияющие разведчики.

— А зачем? — деловито поинтересовался Цзян Чэн, присматриваясь. И правда поймали. На удивление не Ланьского разведчика и не беглого Цзинь. На съежившееся на земле фигуре были серо-зеленые одежды Не.

— Ну, он тут крался. Мы и… Вдруг шпион?

— Давайте его зверски убьем!

— Точно!

Цзян Чэн выдохнул сквозь зубы – ну хоть надругаться не предложили! Пленник сидел на земле, прикрыв голову руками и жалостливо причитал. То ли правда испугался, то ли с наслаждением отыгрывал роль.

— Надо же, какие люди, — протянул Цзян Чэн нарочито грозным голосом. – Что это ты тут делаешь?

Пленник быстро подполз к нему на коленях и ухватился за край одежды, подняв залитое слезами лицо.

— Братец... то есть, командир Цзян, не убивайте меня! Я только спасся из плена, как злой рок снова меня настиг.

Цзян Чэн шарахнулся назад и подергал за одежды, пытаясь вырвать их из неожиданно крепкой хватки.

— Т-ты… Переигрываешь, кажется.

— Нет, я напуган и разбит злым роком, — непреклонно повторил Не Хуайсан.

— Убьем его! – настаивали разгоряченные разведчики.

— Нет! — Цзян Чэн наконец отвоевал свою одежду и отошел к советникам. Конечно, получить первую серо-зеленую повязку Не было очень заманчиво, но не таким же способом. – Это же Не Хуайсан – у него что в голове, то и на языке, а боли он боится – идеально для допроса. Будем пытать, — он оглянулся, пленник вздрогнул, – и он нам все расскажет.

— Я вам и так расскажу. Не надо пытать!

— Надо, — отрезал Цзян Чэн, бросая на пленника многообещающий взгляд. Тот потупился.

— Хорошо, только не больно.

— А в чем тогда смысл? – Цзян Чэн вопросительно выгнул бровь. Пленник еще ниже опустил голову, бормоча про злой рок. По приказу командира его связали – кажется, даже слишком усердно, но это все-таки был их первый пленник – и потащили за собой в лагерь. Не Хуайсан старательно стонал и спотыкался.

Когда выносить причитания не стало сил, Цзян Чэн оставил Цзян Фана во главе отряда и перебрался в хвост, решив приступить к допросу на ходу. Может, пленник хоть ненадолго отвлечется от стонов.

— Так значит, ты в плену у Цзинь был? – сразу же перешел он к делу. Не Хуайсан закивал:

— Ага, и сразу же из плена в плен, что за невезение!

— И как ты оттуда выбрался?

— Ну… — он замялся.

@темы: Клептомания, Mo dao zu shi

Comments

[Isis BlueFire]

Пишет  mdzs-fest:

24.06.2020 в 00:54

— Можем заняться пытками на привале, — вкрадчиво предложил Цзян Чэн. Не Хуайсан обреченно махнул связанными руками.

— А, никакой тайны нет. Меня брат Сичэнь выпустил.

Цзян Чэн опешил. Нет, все знали, что Цзэу-цзюнь опекает брата лучшего друга, но чтобы настолько!

— Он специально для этого туда пришел, — продолжал меж тем Не Хуайсан. – Чтобы Лань Чжань до меня первым не добрался. Ох, хорошо, что не добрался! Боюсь, он бы устроил мне показательную казнь. Крайне жестокую.

— Да с чего бы?

— А, это наша с ним долгая история отношений, — он неопределенно мотнул головой, потом каким-то странным приемом выудил из рукава веер и стал обмахиваться связанными руками. Цзян Чэн понял, что пленника так и не обыскали, но это можно отложить до лагеря, все равно они уже рядом. И так же подумал о том, что ответственный за наказания в Облачных Глубинах Лань Вандзи ни разу не поймал Не Хуайсана на нарушениях, а когда ловил, отступал под авторитетом старшего брата. Да уж, на игре даже достигший Просветления, наверное, не удержался бы, чтоб не отыграться.

В свой форт вернулись уже в сумерках.

— Готовьте ужин и давайте как следует отпразднуем и отдохнем, — велел Цзян Чэн, когда ворота наконец закрылись, а победоносная армия попадала по двору, с наслаждением вытягивая ноги. – Кажется, я слышал, что сегодня подстрелили пару оленей? И разрешаю выставить все, что мы сегодня добыли. А этого – ко мне в комнату, — он кивнул в сторону пленника.

— Надругается, – донеслось из толпы. Вроде бы голос был тот же, что и в башне Цзинь.

— А того, кто о таком думает – сразу в темницу, чтоб неповадно было.

Толпа расступилась, явив попавшего под командирский гнев. Цзян Чэн фыркнул. Щуплому пареньку было на вид лет одиннадцать.

— И откуда у тебя таки мысли?

Тот задрожал.

— В книге читал. Там над пленниками обязательно надо было надругаться…

— Чтоб больше ты таких книг не читал. В темницу, — повторил Цзян Чэн.

Ужин наконец подали. Изголодавшиеся от двух марш-бросков через лес и пережитого в форте Цзинь, они набросились на еду, как дикие звери. Над фортом повисло урчание и звуки раздираемой зубами плоти. Просто прожевать это мясо было невозможное. Жесткое, еще и с одной стороны сырое, с другой подгоревшее. Утолив первый голод, все печально взирали на остатки трапезы. Прихваченное впопыхах с пиршественного стола Цзинь и проверенное заклинаниями на яды, к счастью, оказалось безопасным, но этого их, пусть и прореженному, но еще довольно многочисленному отряду, хватило только на один укус. Нет, с готовкой надо что-то делать, иначе начнется дезертирство! Сегодня все опьянены победой и парой кувшинов трофейного вина, но надолго ли хватит этого благодушия?

Вопреки победе, пребывая в самом мрачном духе, Цзян Чэн пошел в свою комнату и едва не заорал, наткнувшись в потемках на кого-то еще. Потом выругался про себя. Совсем забыл, что велел доставить сюда пленника для допроса! Что ж, допрос сейчас будет с пристрастием.

Он зажег фонарь, поставил его на стол. Потом убрал со стола тарелку с нетронутой едой. Раздражение стало еще сильнее. Что, брезгует кормежкой? Ничего пару дней в темнице – и их еда покажется изысканным угощением.

Пленник сидел в углу на единственной мягкой подушке и следил за ним настороженным взглядом из-за свесившихся на лицо волос.

— Правда, пытать будешь? – спросил он осторожно. Цзян Чэн фыркнул:

— Посмотрим на твое поведение.

— А надругаешься?

— Нет, это уже ни в какие ворота! Быстро подошел сюда и сел, — велел он. Пленник подчинился. Поднялся, прихватив подушку, и уселся напротив.

— Я ничего тебе не скажу, — прошептал он срывающимся голосом, всем лицом выражая готовность принять страдания. Цзян Чэн еще сильнее вскипел. Да гад же просто наслаждается игрой!

— Нет, скажешь, – он угрожающе погладил найденный в сундуках хлыст для верховой езды. Зачем он тут нужен, если лошади игрой не предусмотрены? Но все равно достал и положил на видное место. Командирский авторитет в тот же день стал еще крепче.

Кажется, хлыст и сейчас возымел действие.

— Не скажу, — повторил не Хуайсан уже нормальным голосом. – Потому что все равно ничего не знаю.

— Кто ваш командир. Не Линь?

— А кто ж еще мог им стать? Сестренка хороша. Хочешь, устрою вам свидание?

— Что?! Какое еще свидание?

— А что, она говорила, что ты на соревнованиях справился хорошо и вообще симпатичный.

— Да она меня на полголовы выше!

— Но это же, скорее всего, временно. И что ты имеешь против разницы в росте?

— Ничего, если выше я, а не меня, — отрезал Цзян Чэн. — И вообще, ты я смотрю, хитро сворачиваешь с темы допроса.

— Ой, ну что я тебе расскажу? Форт разграбили, все ушли в горы, я понятия не имею куда именно и кто вообще в отряде остался, а кого «убили». Я не успел со всеми сбежать и попался в плен. Цзинь с меня тоже ничего не вытрясли.

— Почему тогда держали?

— За темницу отвечали крайне милые девы, они решили меня сохранить, — Не Хуайсан закрылся рукавом. – Для изысканных бесед.

— То есть ты и в плену хорошо устроился, с девицами зубоскалил?

Тот только развел руками, словно говоря: «Что поделать».

— Хм, может, тогда мы за тебя выкуп стребуем? – задумчиво прикинул Цзян Чэн. Вряд ли за него дадут что-то стоящее, но может хоть на мешок припасов ради наследника клана разорятся?

— Да кому я нужен? – самокритично бросил Не Хуайсан. — Разве что если приплатите, то заберут обратно.

Цзян Чэн вынужден был согласиться. Никакой реальной угрозы плен и «гибель» в игре Не Хуайсану не несли, а для целей игры он и правда был абсолютно бесполезным. Что соратникам, что противникам.

— Печально, но радует, что в таком случае спасать тебя тоже сюда не заявятся.

— Верно. Сестренка сказала, что спасут меня из плена только один раз, а потом уже мои проблемы, — Не Хуайсан беспечно махнул рукой и вдруг резко замолк. Цзян Чэн сперва пропустил это замечание мимо ушей, уже задумавшись о завтрашнем дне, а потом встрепенулся, уловив подозрительную оговорку.

— Погоди-погоди, но ведь от Цзинь не они тебя вызволили.

Не Хуайсан потупился и пробубнил:

— Первый раз был у Вэнь. Я пошел искать одну редкую пташку и увлекся погоней, так на их отряд и наткнулся. Этот мерзкий тип Вэнь Чао сперва сказал: «Сорвите повязку с этого придурка», — он передразнил очень похоже, — но остальные его убедили оставить меня в заложниках. Повезло. Не хотелось бы так глупо выбыть в самом начале. К счастью, недалеко проходили наши разведчики и быстро организовали кампанию по спасению. Ох на меня потом и ругались, ты даже не представляешь!

— Да уж представляю, — фыркнул Цзян Чэн, мысленно вознеся хвалу за то, что это недоразумение не в его отряде. Не Хуайсан еще больше сник.

— Кстати, а почему вы тогда не напали? — вдруг спросил он. – Вы же пришли задолго до того как Цзинь подоспели. И парламентер этот ваш…

Цзян Чэн вздрогнул и почувствовал, как лицо начинает гореть.

— Постеснялись, — буркнул он, почему-то ответив честно. – Все как увидели то непотребство, что у вас над стеной торчит, так и смотреть в ту сторону не могли, не то что атаковать. Поздравляю, психическая атака на врага прошла успешно, — закончил он, отводя взгляд.

Не Хуайсан вдруг испустил горестный стон и упал лбом на стол.

— Ох, не терзай душу, – провыл он. — Я как раз читал книгу о заморских растениях. И мне понравились кактусы. Мне захотелось спроектировать башню, которая будет похожа на один из них, а когда бы ее утыкали стрелами – это выглядело бы как колючки. Сплошное искусство и никакого давления на психику, — он резко выпрямился, в глазах плескалась неподдельная боль. — Но сам понимаешь, у нас в клане уделяется внимание воинскому искусству и обучению наукам, и все это в ущерб выразительности и искусству изящному.

— Не знаю, как выглядят твои кактусы, но это напоминает огромный… детородный орган.

— Я им говорил, что надо было выкрасить башню в зеленый!

Цзян Чэн вздрогнул и ощутил на спине липкий пот. Огромный зеленый… детородный орган точно поверг бы его воинов в паническое бегство.

Начинала болеть голова. Пора было сворачивать этот допрос, все больше походящий на какой-то фарс.

— Поднимайся. Отведу тебя в темницу.

Не Хуайсан вцепился в стол.

— А может, не надо в темницу? Я тут на коврике посплю, только одеяло дайте.

— Еще чего, в командирских покоях спать!

— А это командирские покои? — протянул Не Хуайсан с такой жалостью, что Цзян Чэн едва не схватился за хлыст.

— Будешь язвить – останешься без еды, — пригрозил он, схватил пленника за локоть и вздернул на ноги, увлекая за собой к выходу, тот активно упирался.

— Ой напугал! От такой еды скопытиться можно. Кто так мясо жарит?

— Можно подумать, у нас тут все повара. Мы заклинатели из благородных семейств!

— Нет, я уже жалею, что меня в лесу не «убили», — обреченно простонал не Хуайсан. – Ладно, я сегодня добрый, — он нырнул в рукав и добыл кольцо колбасы. Цзян Чэн уставился на него как на чудо.

— Откуда? Тебя же обыскали!

Действительно, из пояса и рукавов пленника выудили кучу мелочи, но все бесполезной: зеркальце, кисти, стопку чистых листов для талисманов — половина изрисована местными пейзажами, коробочку туши, гребень, пару лент, запасной веер, коробочку благовоний, мешочек засахаренных ягод – за трофеи едва не передрались девушки, но Цзян Чэн запретил их растаскивать и вернул владельцу.

— Да они явно не то искали, — глаза хитро блеснули из-за челки. Цзян Чэн вдруг прозрел.

— Обыскивали те девицы, ответственные за темницу?

URL комментария

[Isis BlueFire]

Пишет  mdzs-fest:

24.06.2020 в 00:55

— В яблочко!

Цзян Чэн вздохнул. Отвечать за темницу тех двоих, приехавших за женихами, он поставил только чтобы под ногами не мешались. Толку от них не было никакого. Он вообще не понимал, как они оказались на этой игре, куда все же брали не всех, а тех, кто проявлял достаточно силы и умения. Видимо, они происходили пусть из неизвестных и слабых кланов, но недавно разбогатевших.

Цзян Чэн вздохнул, вертя в руках колбасу.

— Еще есть?

— О, ты настолько голоден? — Не Хуайсан полез в рукав и достал еще два кольца.

— Поделим между всеми.

— Ну нет! – запротестовал Не Хуайсан и попытался отобрать подношение. — Это моя колбаса, никому не отдам!

— А ты мой пленник. Так что это моя колбаса, — непреклонно ответил Цзян Чэн. – Кому хочу тому и даю!

— Но ты посмотри, сколько той колбасы, а сколько людей, это каждому по маленькому кусочку – никто не наестся. А так хоть ты сыт будешь.

— Зато это поднимет боевой дух и сплотит отряд, — чувствуя себя бесконечно старым и мудрым, Цзян Чэн пошел с колбасой к выходу.

— Ох братец, такие проникновенные слова… — казалось Не Хуайсан совсем расчувствовался. – Ладно, отдай эту колбасу своим людям. А эту, — он снова нырнул в рукав, — все-таки съешь сам.

Цзян Чэн закатил глаза и едва не завыл в голос.

Колбаса возымела свое сплочающее действие, хотя бы перебив вкус горелой дичи во рту. Последнее кольцо Цзян Чэн все—таки съел напополам с Не Хуайсаном, заверившим его клятвенно, что больше у него ничего не припрятано. Цзян Чэн ему не поверил и под мольбы таки втолкнул в темницу, призвав наконец на службу ответственных девиц. Вообще тем следовало сторожить пленников по очереди, но они явились вдвоем, поставили на землю фонарь и расчертили прямо там игральную доску, достав из складок платьев черно-белые камешки. От этой неожиданной картины у Цзян Чэна помутилось в голове. А может, от того трофейного вина, которое в него все-таки влили уже развеселившиеся и подвыпившие соратники, поймав на пути в комнату.



С утра болела голова. Неудивительно после вчерашней эйфории от победы, перемеженной с замешательством, странного ужина и допроса, превратившегося в какой-то балаган. От последнего, пожалуй, больше всего. Так что проснулся Цзян Чэн уже когда солнце стояло высоко. На завтрак был травяной чай и подсохшие пресные лепешки, что в кои-то веки не слишком расстроило. Все равно во рту стоял неприятный привкус. Видимо, не все кувшины были с чистым вином. А возможно, он уже просто привык к такой кормежке.

Выйдя на стену и позевывая, Цзян Чэн неожиданно наткнулся на пленника. Тот совершенно расслабленно сидел на зубце и что-то держал в руках.

— Эй! – он сорвался на бег, вертя головой. Нет, конечно, вероятность того, что пленник освободился и всех «убил», ничтожно мала. Но что он тут делает?!

Не Хуайсан вздрогнул и разжал руки. С них вспорхнула юркая цветная птичка и, возмущенно чирикая, унеслась в небо.

— Ну и напугал ты меня, командир Цзян! И я упустил свою добычу, — сообщил он с укоризной. – Это редкие птицы, которые водятся только здесь. Я ее, между прочим, с рассвета подманивал, — он явно надулся. Цзян Чэн сперва растерялся, а потом взревел:

— Ты должен сидеть в темнице! Какого хрена ты тут прохлаждаешься и птичек ловишь?

— Не хочу я сидеть в темнице, – капризно протянул Не Хуайсан. — Там темно и скучно. Кстати, выпустил бы ты и того ребенка, он уже раскаялся и в жизни ни над кем не надругается, еще и других отговорит. Всю ночь мне плакал и каялся. Право слова, я не знал что делать – то ли рвать повязку с себя, то ли с него.

— Пусть еще сидит, — строго ответил Цзян Чэн. — И кто тебя вообще выпустил?

— Те милые девы, которые меня сторожили.

— Поубиваю, — зловеще пообещал Цзян Чэн. — И не слишком ли ты наглый для пленника? Ходишь, где вздумается, с девушками флиртуешь? Кстати, будь осторожен, они сюда за женихами приехали и уже отчаялись на кого-то напасть.

— Ох, ну какая из меня партия, — Не Хуайсан лишь покачал головой. Цзян Чэн фыркнул:

— Брат Главы клана? Даже с твоими способностями… — он слегка стушевался. Стоит ли напоминать о таком? Но самого Не Хуайсана собственная никчемность никогда не напрягала. — Для таких, кому мало что светит, ты хорошая добыча.

— О нет, я слишком молод для брачных уз. Поэтому умело обхожу все ловушки, — он забыл дуться и расплылся в улыбке. – Даже в плену проявляю стойкость.

— Стражницы в Цзинь тоже на тебя брачные планы строили?

— Куда мне до таких дев. Только раз наложником позвали. И то какой-то парень, что, сам понимаешь, не особо привлекательно.

— Да уж, кому ты нужен хоть заложником, хоть наложником, — Цзян Чэн закатил глаза. Это ж надо такую чушь нести среди бела дня да еще и на трезвую голову! Не Хуайсан смотрел с прищуром:

— Я вовсе не об этом.

— Правило форта Цзян – никаких непристойностей, ни в разговорах, ни в действиях, — сообщил Цзян Чэн, складывая руки на груди. – Кто нарушает – возвращается в темницу, понятно? – строго спросил он. Не Хуайсан закивал:

— Понятно, что ж тут непонятного. Тогда ту книжку, что у меня отобрали, может, вернете?

— Ты еще и книжки тут распространяешь?! С девушками флиртуешь, непотребства раздаешь, ведешь себя нагло. Может, тебя сюда диверсантом заслали?

— Хорошая мысль. Мне нравится, — Не Хуайсан расхохотался, словно услышал отличную шутку. – А книжки я не раздаю, сказал же – отобрали. И она была всего одна.

Цзян Чэн подавил желание придушить его прямо тут или сбросить вниз. А то и прогнать пинками прочь из форта. Пусть идет к своим или пленником к кому-то еще. Но совесть не позволила. Один в лесу он рискует попасть в переделку, которая будет грозить не только потерей повязки и конвоем в базовый лагерь. Конечно, Цзян Чэн мог просто сорвать с него повязку и выбить из игры, но понимал, что не сможет на это пойти – Не Хуайсан слишком наслаждался игрой, в отличие от большинства. Цзян Чэн просто не мог лишить его этой радости. Но позволить беззастенчиво всех изволить – тоже.

— Раз такой наглый и в темницу не хочешь – будешь работать на кухне.

— На кухне? – Не Хуайсан пораженно уставился на него. Похоже, на этот раз ужас в глазах был неподдельным. – Мыть посуду и чистить лук?

— И много чего еще, — мстительно заверил его Цзян Чэн. – Ты пленник, так что выполняй.

— Нет, такая игра мне не нравится, — печально пробормотал Не Хуайсан, но подчинился и, спрыгнув с зубца, побрел вниз, где под навесами дежурные по кухне уже пытались соорудить что-то на обед из остатков вчерашних оленей, которые не успели испортить вчерашние дежурные.

Цзян Чэн ощутил мрачное удовлетворение, глядя на пересекающую двор фигуру с понурой головой. Вскоре та скрылась под навесом, а еще через минуту раздался потрясённый и полный негодования вопль:

— О небожители! Что вы делаете с мясом? Если то же, что было вчера на ужин, то прекратите немедленно!

В ответ взорвались не менее громко:

— Такой умный?! Сейчас сам будешь готовить! Нужна же от тебя хоть какая-то польза.

Цзян Чэн мигом скатился с лестницы и бросился к кухне. Только драки там не хватало!

Картина открылась поистине невероятная. Цзян Чэн даже схватился за столб.

Разъяренный Не Хуайсан навис над столом с разбросанными кусками сырого мяса и посудой. Не менее злой дежурный – по другую сторону стола. Между ними зловеще воткнут в столешницу широкий тесак. Еще пара помощников, не таких смелых, испуганно жались к столбам.

— Да уж придется, — Не Хуайсан вдруг засучил рукава, схватил с доски кусок мяса и принюхался к нему. Цзян Чэн был готов поклясться, что услышал бормотание: «Кажется, оно само сдохло».

– Так себе, но уж что есть. Ты, — Не Хуайсан швырнул мясо одному из дежурных по кухне, — режешь небольшими кусочками. Да не так, ты что впервые мясо увидел? Вот так. То вино еще осталось или вчера все выпили?

— А ты с утра выпить хочешь? – едко поинтересовался главный дежурный, но осекся, увидев на входе мрачную фигуру Цзян Чэна. – Вроде было.

— Тащите, — велел Не Хуайсан и вытер лоб тыльной стороной ладони. – Что такое, командир Цзян? Сам же велел мне идти работать на кухню.

Цзян Чэн только зубами скрипнул. Хотел было ответить что—то едкое и меткое, но тут подоспел помощник с сосудом. Не Хуайсан откупорил сосуд, плеснул немного в чашку, попробовал, потом кивнул:

— Сойдет, — и вылил в чан с нарезанным мясом и луком. – Травы собирали? Тут хоть кто-то умеет травы собирать?

URL комментария

[Isis BlueFire]

Пишет  mdzs-fest:

24.06.2020 в 00:56

Травы собирать умели. Девушка из какого-то маленького отдаленного клана с названием, которое никто не мог запомнить, потому что ее говор было сложно разобрать.

Вскоре мясо оказалось замоченным в вине и обложенным душистыми травами, а Не Хуайсан отправил всех жечь огонь, чтобы нагорело жара, предварительно устроив инспекцию дровам. Весь лагерь следил за этим с интересом и опасением, а пару раз прибегали жаловаться на самоуправство Цзян Чэну, но тот отсылал всех обратно – ему и без того было чем заняться, надолго засев над картами и пытаясь пересказать следующий ход – и противников, и свой. Главное, что все чем-то заняты.

К вечеру, когда поленья прогорели, над лагерем поплыл запах, который заставлял всех думать только о еде. Цзян Чэн понял, что тупо смотрит в карту уже битый час, будучи не в состоянии продумать ни одного их дальнейшего шага. А ведь захватив флаг Цзинь, они из невезучих недотеп превратились в реального противника. Донесения разведки были одно лучше другого. Остальные отряды были возмущены их «бесстыдной и жестокой атакой на форт Цзинь», где они ворвались в Главную башню, пока Цзинь отвлеклись на атаку Лань, вывели из строя всю их верхушку, а потом «безжалостно разделались с безоружным командиром Лань» и скрылись с флагом.

Так же Цзян Чэн узнал, что он теперь известен не как «щенок», а как «бешеный пес Цзян», и откровенно не понимал, радует его это сомнительное повышение в звании или нет. И еще понял, что «почивший» командир Лань подложил ему огромную свинью, создав репутацию головореза. А он действительно как дурноватый щенок ничего не заметил в этих дипломатических ходах. Хотя возможно, тот просто хотел таким способом его приободрить и помочь поднять престиж. Кто их разберет эти дипломатические ходы? Но именно сейчас он бы надругался (вовсе не так, как надеялся единственный оставшийся в темнице заключенный) над поверженным противником с особой жестокостью.

Вскоре мясо, нанизанное на тонкие прутики, вынесли во двор. Начали сгущаться сумерки. Во дворе снова разожгли несколько костров, продолжая вчерашний праздник, не слишком задавшийся из—за усталости и неудачного угощения. В этот раз с последним все было куда лучше.

Цзян Чэн в который раз окинул взглядом довольно чавкающий отряд и ненадолго испытал облечение. Но что—то снова его напрягало. То самое скрытое чувство, твердящее о возможной опасности. Он не мог понять, в чем дело. Все было спокойно. Возможно – именно поэтому.

Все болтали, бродили с тарелками или просто с нанизанными на прутья кусками мяса от компании к компании. Не Хуайсан подкладывал новую порцию на тарелку Цзян Ло. Та весело что-то говорила в ответ, и они оба смеялись, склонив головы. Цзян Чэн напрягся. Цзян Ло имела все шансы через несколько лет стать ценным членом ордена и ему вовсе не нравилась идея, что она может податься в другой вслед за заезжим зубоскалом. Нет, если она захочет замуж, придется продавливать то, что ее муж перейдет в клан Цзян – и никак иначе. Хотя Не Хуайсана им не отдадут, пока Не Миндзюэ не обзавелся наследниками. Да и это будет катастрофой, поселись он в Пристани Лотоса… Цзян Чэн тряхнул головой. Нет, о чем он только думает?! Какие брачные многоходовки? С этой игрой он и правда уже начал думать как настоящий Глава ордена, за простым юношеским общением видя какие-то скрытые смыслы и выгоды. Но Цзян Ло он тут же отослал в разведку на два дня. От греха подальше.

К мясу добавилась еще запеченная картошка – разведчики умыкнули полмешка с разграбленного форта Цзинь. Видимо, Лань не слишком заботило мародерство. Зато те же разведчики рассказали, что в главном зале было прибрано. То ли сами хозяева, очухавшись и обнаружив пропажу повязок, справились, то ли захватчики, возмущенные таким непотребством, сами прибрались.

— Ну это вряд ли, — уверенно возразил Не Хуайсан на последнее предположение. Теперь он сидел рядом с Цзян Чэном. Болтал без умолку, но словно был не здесь – взгляд блуждал по толпе, кого-то высматривая. «Не найдешь», – мстительно подумал Цзян Чэн, тут же отругав себя за неуместное злорадство. Но все равно было приятно.

— Представляю, какой шок их постиг в том зале, — продолжал Не Хуайсан. – Бедняги. Они совсем не выносят грязи и вони.

— Знаю. Мы у них жили, — напомнил Цзян Чэн, но Не Хуайсан не унимался:

— Нет-нет! Ты не представляешь насколько они не выносят грязи и вони. Могут впасть в ступор от гнилого арбуза, или шарахаться от дохлой кошки, как от проказы.

— Странно. Они же вроде искусны в медицине. Должны привыкнуть.

— Это другое, — Не Хуайсан покачал головой, продолжая шарить взглядом по толпе. – Это, скажем так, неизбежная грязь. Я про бытовую. Просто грязь, испорченные продукты, нечистоты, дохлятина – они боятся этого, как огня.

Цзян Чэн поежился. Ощущение взгляда в спину стало слишком явным, он поднял голову и увидел, что и часовые заволновались.

— Прости, – он сунул Не Хуайсану в руки свою тарелку, встал и направила вверх по лестнице, но на полдороги его становил крик.

— Держи лазутчика!

Люди с площади бросились в разные стороны. Цзян Чэн же с помощниками помчались в Главный зал. На пороге они едва не повалились друг на друга.

Флаг был на месте. Его охрана тоже, хоть и пережевывающая быстро запиханное за щеки мясо.

Цзян Чэн развернулся и бросился наружу. Стража уже окружила свидетеля, что-то нервно ей втолковывающего.

— Сидим мы у костра, я ж помню, что нас там шестеро, а тут вдруг показалось что семеро. А мы ж сегодня не пили. Я присмотрелся, а он вдруг как вскочит – и бежать.

— Чего же он хотел? – Цзян Чэн нахмурился. Флаг лазутчика не заинтересовал, командный пункт тоже. Не просто же посидеть и поесть он пришел?!

— Не знаю, но он успел у меня прут с мясом выхватить!

Похоже, именно это и стало главной причиной волнения свидетеля.

— Возьми другой, там еще есть – и к делу! – перебил его Цзян Чэн. – Как он выглядел?

— Не рассмотрел. Вроде голова платком замотана. А так-то нас тут много, я еще не всех запомнил.

—Да что ж такое… — Цзян Чэн старательно давил гнев. Один свидетель и тот какой-то бестолковый. – А вы видели? – он повернулся к другим сидевшим за тем же костром. Те только разводили руками:

— Да ничего не заметили, пока он не помчался как угорелый. Да и то мало ли куда – вдруг живот прихватило.

Цзян Чэн едва не взвыл. Но тут примчался человек снаружи. Наружная стража столкнулась с беглецом. Цзян Чэн поспешил туда, велев помощникам опросить всех и каждого, кто был на площади, и надеясь что другие окажутся повнимательней.

Под деревьями его ждали трое.

— Кто это был? – сразу спросил он, не успев отдышаться.

— Мы не разглядели. Кто-то маленький и очень быстрый. Девушка или совсем мальчишка. Швырнул на нас плащ и удрал, — пожаловался один из двоих, выглядевших помятыми. Третий стоял весь бледный и заметно пошатывался.

— А в меня прилетело вот этим, — он поднял локоть, скривившись от боли. Цзян Чэн нахмурился.

— Медицинские иглы?

— Похоже на то. Не знаю, разрешены ли они правилами.

— Вероятно, нет, но некоторым правила не указ.

Ему не нужно было уточнять – кому. К тому же на плаще, пусть и изрядно потрепанном и грязном, вились вышитые языки пламени.

— Что ж, не знаю, зачем он сюда приходил, но до главного не добрался. Удвоить стражу!

К ночи Цзян Чэн перетащил свой тюфяк в башню и улегся под флагом. Тому, кто придет его красть, придется наступить на него. А еще грызла мысль, была ли это новая попытка Вэй Усяня умыкнуть флаг из-под носа у собственного шиди или тот уже пал жертвой коварства пригретых на груди Вэней, решивших отвоевать свое?

***

Следующие несколько дней прошли напряженно. Разведчики обыскивали окрестности активней, а удвоенная стража глаз не смыкала. Но похоже, больше никто не интересовался их фортом. Можно было выдохнуть и самим обратить интерес к соседям.

Утром Цзян Чэн обыскал весь лагерь, пытаясь найти их слишком самостоятельного пленника. Тот по-прежнему находил способы отвертеться от темницы, но одно радовало – он наконец научил их готовить дичь так, чтобы ее не только можно было прожевать, но еще и получить от этого удовольствие. Когда Цзян Чэн уже начал волноваться и прокручивать в голове сценарии один хуже другого, пропажа нашлась – в укромном углу одного из пустых складов за невесть как сюда попавшей сломанной расписной ширмой.

Не Хуайсан сидел перед доской, нарисованной на обороте старой карты, и играл сам с собой. Судя по расположению камней, ситуация была напряженной. Присмотревшись, Цзян Чэн понял, что для того, чтобы прийти к такому положению, оба противника должны быть виртуозами. Либо такое можно наворотить только играя наугад.

— Ну что, кто побеждает? – поинтересовался Цзян Чэн. Не Хуайсан, словно уже знал о его присутствии и только легко пожал плечами:

— Вечная ничья. Присоединишься?

URL комментария

[Isis BlueFire]

Пишет  mdzs-fest:

24.06.2020 в 00:59

— Нет уж, похоже, ты нашел достойного противника. Не хочу вас отвлекать, — насмешливо ответил Цзян Чэн и велел: — Собирай это все и тащи с собой.

— Куда это?

— В темницу, — это стоило сказать, просто чтобы увидеть, как вытягивается лицо напротив и округляются глаза.

— Опять? Зачем?

— Затем. Нас какое-то время не будет, а оставлять тебя тут разгуливать без присмотра я не собираюсь, — под причитания он все—таки отволок упирающегося Не Хуайсана в темницу вместе с его игрой. Оставалось надеяться, что тот запомнил, где стоял какой камень. – Не хочу вернуться и увидеть, что тут полный хаос или чего похуже.

— Ты все еще думаешь, что я диверсант? – с обидой протянул Не Хуайсан, стоя посреди темницы.

— Ты по жизни диверсант. И книжку свою забери, — чрез порог полетел уже изрядно потрепанный томик. Он уже прошелся несколько раз по рукам, весьма впечатлив неокрепшие умы провинциальных юных заклинателей. Тот, у кого Цзян Чэн отобрал этот сомнительный трофей, отдавал его дрожащими руками и срывающимся голосом пробормотал: «Да такое еще ночью приснится». Цзян Чэн наскоро пролистал томик и понял, что если такое приснится, то можно и не проснуться. В основном сюжеты были о темных тварях различных конфигураций, сладострастно терзающих своих жертв, не взирая на их пол. Откуда такое изощренное непотребство взялось в голове у художника? Зато теперь стало понятно, почему в последние пару дней все в лагере вздрагивают, стоит в поле зрения случайно попасть какому-то продолговатому предмету.

Не Хуайсан книгу поймал, хозяйственно отряхнул и сунул в рукав.

— Удачи в атаке, — пожелал он с сияющей улыбкой. Цзян Чэн молча захлопнул дверь, старательно запер замок и приставил часового – уже не бесполезную девицу, а мрачного здоровяка.



Атаковать форт Лань решили, чтобы не дожидаться пока те решат атаковать их. Даже потерпев поражение под стенами форта, они не ставили под угрозу собственный флаг. А насчет того, что они смогут успешно отбиться от атаки, ни у кого заблуждений не было. Все равно выискивать по болотам и горам оставшиеся мобильные отряды у них бы точно ресурсов не хватило. Вот тех и следовало ждать в гости.

Кончено, советники снова заартачились. Вероятно, в реальной жизни тактика не влезания в конфликты и спокойного ведения собственных дел и самого Цзян Чэна привлекала бы куда больше, но в условиях данной игры она не то что не поощрялась, а и вовсе не подразумевалась. Приходилось задвигать собственное здравомыслие подальше.

— Нам нечего бояться. У нас вполне хватит сил. В конце концов мы взяли форт Цзинь!

— Нам повезло, что они сами себя нейтрализовали, — напомнил Цзян Фан.

— В этот раз тоже может повезти.

— В прошлый раз нам всем был бы конец, если бы Цзэу-цзюнь нас не отпустил, — он поежился. Цзян Чэн не выдержал:

— Если бы Цзэу-цзюнь так настойчиво не искал «смерти», он бы на нас и не наткнулся. Так что мы бы все равно ушли с флагом. Поэтому отставить пораженческие мысли!

Все вздрогнули. Произошедшее в главном зале форта Цзинь все предпочти либо стереть из памяти, либо считать странным сном.

На это ни у кого возражений не нашлось, и Цзян Чэн скомандовал готовиться к походу. Он не знал, правильно ли решил, но надо же было что—то делать.

На полпути их остановили разведчики, принесшие очередные неожиданные (хотя какими еще те могли быть, говоря об Вэй Усяне) новости – отряд с болот выдвинулся в сторону форта Лань. В открытую. Но сложно сделать это иначе, когда у вас три катапульты и несколько подвод с бочками неизвестного вещества и горами чего-то прикрытого дерюгой.

Цзян Чэн какое-то время прикидывал, не вступить ли в союз, но он совершено не знал, что на уме у Вэй Усяня. А катапульты – весьма весомый аргумент в переговорах. Наконец он приказал основным силам рассредоточиться в лесах (только не как в прошлый раз!), а сам с небольшим отрядом снова выдвинулся вперед посмотреть, как будут разворачиваться события.

Когда они добралась до места и залегли в кустах, переговоры уже подходили к концу. Две фигуры – черная и белая, словно камешки в игре, раскланялись – одна подчеркнуто правильно, вторая шутливо – и направились к своим. Форт ощетинился копьями и стрелами лучников. Над стеной едва заметно замерцал воздух, вызвав у разведчиков завистливый стон – у Лань хватало сил и умений держать целый защитный купол!

Нападающие привели в действие механизмы, выливая что-то в ковши.

Цзян Чэн напрягся. Чем они собрались обстреливать осажденный форт? Но тут ветер подул в их сторону и он все понял – грязь с болот! Там было несколько источников грязи, считавшейся крайне целебной, но бывшей при этом еще и крайне вонючей.

Катапульты дали залп. Грязевые комья угодили просто в защитников на стене. Седеющий залп полетел внутрь крепости. Почему-то слабо мерцающий защитный купол пропускал эти комья. Но один из таких сбили на подлете и тайна раскрылась – в центре каждого кома светился талисман.

— Ох, ну охренеть! – восхищенно прошептали рядом. Цзян Чэн бросил туда строгий взгляд, хотя и сам был готов вскочить и рукоплескать.

Грязевый огонь прекратился, ответный из стрел и заклинаний был весьма редким, защитники форта Лань явно пришли в замешательство. Из-за катапульт вышли лучники и в форт полетел дождь из очень странных на вид стрел. Скоро стало понятно, в чем дело – к каждой была примотана дохлая ворона. Хорошо полежавшая на палящем в последние пару дней солнце ворона. Запах добивал даже до их схрона и все поспешно зажали носы.

Из ворот форта хлынули люди в белом. Они пытались отмахиваться мечами, но похоже, атака совершенно вывела их из строя. Один за другим они лишались повязок, а немногочисленный «болотный» отряд прорвался внутрь.

Над холмом повисла зловещая тишина.

— Что делаем, командир. Присоединимся?

— Нет. Передайте остальным, пусть идут обратно в форт и укрепляют оборону. Представляете, что будет, когда вот это, — Цзян Чэн кивнул на исполинские механизмы, — подъедет к нам? А зарядить их можно чем угодно.

Все сглотнули и обеспокоено переглянулись. Цзян Чэн крепче сжал зубы. Пока все заняты битвой внутри форта…

— Цзян Фан ты берешь на себя все, если я не вернусь, — пока ему не успели возразить, Цзян Чэн быстро съехал с холма под прикрытием невысоких деревьев. У катапульт осталось всего несколько человек. Он наверняка сможет подобраться хотя бы к одной. Рядом скрипнула ветка, он резко развернулся и едва не огрел мечом Хао Синя. Тот прижал палец к губам и крутанул в руке один из немногих в их арсенале приличных ножей. Цзян Чэн кивнул. Вдвоем они подобрались к застывшим механизмам. Работа впечатляла. Дерево, толстые канаты и тонкие прочные тросы. Откуда взялись материалы? Но наверняка у Вэнь было гораздо больше полезных вещей, чем у всех прочих вместе взятых, а все унести Не и Цзинь не смогли. Что стоило наведаться в разоренный форт и утащить нужное? Цзян Чэн удивился живучести и находчивости этого странного отряда. Такими темпами они и победить могут! И снова ощутил беспокойство. Если этот отряд останется последним в игре, что стоит Вэнь избавиться от соратника и, вернув свой флаг, объявить себя победителями? Он должен был предупредить Вэй Усяня, но тот был уже где-то внутри форта. А как пошлешь ему весточку на болота? И как назло не было принадлежностей для записки. Пришпилил бы к катапульте. Но если ее прочитает кто-то другой?

Раздосадовано выдохнув, Цзян Чэн приготовился перебежать из-под дерева в тень катапульты. И тут над холмом в стороне от того, где залегли остальные, взлетел вверх сигнальный огонь. Стражи катапульт отвлеклись. Часть из них направилась туда. Цзян Чэн мысленно поблагодарил находчивых соратников и бросился к крайней катапульте. Он не слишком разбивался в нюансах их устройства, но все же знал, какой канат нужно пилить, чтобы все тут же не рухнуло на голову и какое-то время создавалось впечатление нетронутости. Хао Синь тем временем прокрался к дальней и, пока Цзян Чэн разрезал канаты и прилаживал на оси колес взрывной талисман, успел перебраться ко второй.

Совсем рядом прошел охранник, шурша потрепанной «солнечной» накидкой. Цзян Чэн нырнул под днище и замер за колесом. Шаги топтались совсем рядом. У колеса то-то упало. Цзян Чэн скосил взгляд и увидел флягу. Ее хозяин наклонился за ней. Цзян Чэн затаил дыхание и поудобней перехватил нож.

И тут от другой катапульты раздался вопль. Вэнь оставил флягу и бросился туда. Цзян Чэн выглянул из-за колеса. Его напарника сцапали. Он успел уловить его взгляд и, закусив губу, бросился обратно под прикрытие деревьев. Взбежав на холм, он активировал талисманы. Под днищами катапульт полыхнуло, и они покосились, а потом начали заваливаться на бок. Подпиленные тросы и канаты лопнули.

Огромные механизмы рассыпались, словно башни из детских кубиков. Это смотрелось зрелищно и пугающе. Охранники сыпанули в стороны. Цзян Чэн понадеялся, что их пленник, получив возможность, сбежит, но тот только развел руками, повернувшись вокруг своей оси. Повязки на рукаве у него уже не было.

URL комментария

[Isis BlueFire]

Пишет  mdzs-fest:

24.06.2020 в 01:00

Цзян Чэн выругался и бросился к своим, быстро уводя их обратно к форту. Тот уже возбужденно бурлил от новостей. Пусть сейчас они ничего не завоевали, но новая стычка и перемена расстановки сил всех взбудоражила, как и рассказы о катапультах. А новость, что те испорчены, вызвала такой шквал ликования, что никакая победа, наверное, не справилась бы.

Еще оказалось, что отступающие отряды поймали в лесу одного из Лань – девушку, непривычно для них невысокую и хрупкую. Теперь она сидела на мешке с редькой посреди двора с видом опальной принцессы. Вокруг нее образовался круг, словно все не решались приблизиться, боясь ее ледяного лица. Руки у нее были крепко связаны от запястий до локтей.

— Вы зачем ее сюда притащили, — прошипел Цзян Чэн. Ответ заставил изо всех сил сдерживать желание кого-то избить.

— Так попалась, чего б не взять? Мы ж так толком пленных и не брали.

— И толку от нее, если их отряд разбит? Еще корми ее теперь.

— Ну, она красивая, — быстро бросил кто-то смелый и тут же затих.

Цзян Чэн обвел свой отряд пристальным взглядом, задержавшись на выпущенном накануне арестанте, тот быстро спрятался за спины товарищей. О надругательстве никто не заикался.

— Пусть просто сидит такая… красивая, — наконец высказался еще кто-то смелый. С другой стороны двора неудачливые невесты сверлили пленницу многообещающими взглядами. Только не обещали они ничего хорошего. Цзян Чэн едва сдержался, чтобы тут же не подойти к пленнице и не сорвать с нее повязку.

— И почему она тут сидит?

— А куда ее?

— В темницу, куда еще! – взорвался Цзян Чэн. Не в клетку же, чтоб всем взор радовать!

— К Хуайсану?!

— Тьфу! – Цзян Чэн совсем забыл, что запер того утром. – Тогда в темницу не нужно, — согласился он, не зная, о ком из пленников беспокоится больше. Давайте хотя бы в ту каморку возле кухни.

Там хотя бы было тепло и сухо. Оказавшись на пороге каморки, дева Лань застыла с обреченным выражением – и вдруг резко дернулась в сторону, выхватила связанными руками нож с кухонного стола, потом перехватила рукоять зубами и, невозможным образом извернувшись, распорола им ткань на плече. Голубая повязка взлетела в воздух и медленно опустилась на затоптанный пол.

Над кухней пронесся разочарованный стон.

— Простите, ничего личного, — она несколько раз поклонилась и едва ли не бегом бросилась к воротам. Задерживать «мертвых» было запрещено. Скоро белая фигура, похожая на подстреленную птицу, скрылась среди деревьев и к ней спикировал на мече один из наблюдателей.

— Ну что ж, — Цзян Чэн в последний раз посмотрел вслед удаляющимся в небесах фигурам. — Зато у нас теперь есть еще одна голубая повязка. Но куда важнее – еще два отряда противников.

Только сейчас все осознали, что их осталось три команды, и у каждой по захваченному флагу. И невозможно было предсказать, как все повернется.

***

Долго раздумывать им не дали. Разведчики не вернулись утром, и к вечеру их тоже не было. Можно было утешать себя мыслью, что они просто задержались, увидев что-то важное, а можно было ясно смотреть на вещи. Цзян Чэн приказал готовиться к обороне. Какое счастье, что они не встряли вчера в стычку с Лань! Всю ночь и утро они укрепляли форт и распределяли людей на стенах и воротах.

И гости не заставили себя ждать.

Уже после обеда, который жевали в тишине и самом мрачном расположении духа, из леса вышел небольшой, но все равно выглядящий внушительно отряд в серо-зеленом. Во главе стоял какой-то парень. Цзян Чэн нахмурился и оглядел всех. А где их командир? Неужели успела пасть в бою? Но тогда почему они об этом не узнали? Или у Не случился переворот?

— Наше глубокое почтение, командир Цзян, — подал голос предводитель Не. Цзян Чэн вежливо поклонился в ответ:

— А ваш-то командир где?

— А наш-то командир занят вещами поважнее, чем захват будки со щенятами.

Цзян Чэн вспыхнул:

— Ты! Что сейчас сказал?!

— А что вы взъелись, командир Цзян? – изобразил тот искреннее недоумение. – Щенята милые.

— А стелу в лоб?

— Успеется, — беспечно отмахнулся новый командир Не. – Вот что у нас есть, — он поднял ворох фиолетовых повязок.

Цзян Чэн понял, что самые мрачные предположения сбылись, но быстро взял себя в руки и скучающим тоном ответил:

— Ну и что, мало ли где вы их насобирали? Может в форте Цзинь пошарились.

— А что ты скажешь на это? – предводитель Не ухмыльнулся и достал фиолетовое полотнище побольше, встряхнул – и развернулась порядком потрепанная верхняя накидка. Нашитые на нее маскировочные лоскуты были заботливо срезаны.

Цзян Чэн выругался сквозь зубы. Оставалось надеяться, что с этого расстояния не было видно, как его перекосило.

— Могли там же найти, — предположил он.

— Но, командир Цзян, вы же знаете, что это накидка девы Цзян, так неудачно ушедшей в разведку, — с укоризной возразили ему. Цзян Чэн помрачнел еще сильнее. Вот только в разведку Цзян Ло со своими ушла на болота. А отряд, высланный в горы, благополучно вернулся. Неблагополучно разминувшись с целым боевым отрядом, как теперь выяснилось. И если разведчики Цзян Ло наткнулись на них же, то где? На подходе к родному форту или… Цзян Чэн ощутил холодок по спине и быстро зашарил взглядом по деревьям. Не затаились ли там еще лучники, но уже в «солнечных» накидках? И что за коварные снаряды у них могут быть на этот раз?

Он спрыгнул с зубца и присоединился к ожидающим его соратникам.

— Ну что будем делать?

— Если сейчас кто-то предложит сдаться – полетит за стену первым, — мрачно пообещал Цзян Чэн, пара человек нервно сглотнули. – Будем обороняться до последнего, что еще мы можем сделать?

— У нас же есть заложник! Давайте пригрозим, что убьем его?

— Думаешь, они ради него пойдут на уступки?

— Ну мало ли, попробовать стоит. Давай скажи им! — несколько пар рук вытолкали Цзян Чэна обратно на зубец. Он прокашлялся и как можно увереннее крикнул:

— Если вы продолжите атаковать, мы «убьем» второго молодого господина Не!

— Чего?!

— Если вы не… — повторил Цзян Чэн, но его уже не слушали, над рядами воинов Не понеслись восклицания:

— А, так вот он где!

— А что вы его сразу не прирезали?

— Кому он нужен вообще, никчемник!

— Эй! – неожиданно для себя вспылил Цзян Чэн. – Это же ваш товарищ, не стыдно так о нем отзываться?

Авангард смотрел на него с удивлением.

— А вам—то что?

— Ну хотите, себе его оставьте. Нам-то он точно не нужен.

Цзян Чэн растерялся:

— Да на кой он мне… нам сдался вместе с вами всеми?

— Мы—то вам, может, и не сдались, а вот нам ваш флаг очень даже – так что открывайте ворота по-хорошему, а то опять, как в прошлый раз, все разнесем, стыдно перед потомками будет.

— А если сдадимся – перед предками, — непреклонно возразил Цзян Чэн, гордо выпрямляясь. Он надеялся, что выглядит достаточно внушительно. Не из авангарда довольно скалились. – Вы нас не возьмете!

— Спорим?

Только Цзян Чэн собрался ответить что-то достойное, как с другого краю стены донеслось:

— Кто спорит – тот в штаны напорет!

Не озадачились. Цзян Чэн едва не хлопнул себя ладонью по лбу. Опять эти провинциальные манеры!

— Мы не сдадимся. Живыми так точно, — гордо произнес он, оглядывая ряды противника. И тут едва не пропустил стрелу, летящую прямо в лицо. К счастью, успел дернуться и разминуться с ней всего на два пальца. В ухе неприятно зазвенело. – Переговоры окончены! — он поспешно спрыгнул с зубца и засел под защитой камня. – Держать защиту ворот! Лучники, приготовиться!

Во дворе десяток человек собирался удерживать ворота. Руки у них ощутимо дрожали – это было видно и со стены, но печати были сложены правильно.

Цзян Чэн подхватил лук и присоединился к лучникам. Битва началась.

Град стел прекратился очень скоро – не так уж много их было. Пока в форте собирали те, что подкинул неприятель – своих отчаянно не хватало, Не подготовили осадные орудия и бросились вперед на ворота и стены. Цзян Чэн под прикрытием щитов выпрямился и сложил печать. Под ногами бегущих начала взрываться земля, сшибая их с ног. Комья долетали даже до стен. Вот и пригодились закопанные по периметру стены талисманы.

Надолго их не хватило, и нападавшие все-таки подбежали к форту и подтащили лестницы, за край стены начали цепляться кроки. Защитники на стене с воплями принялись швырять вниз набитые соломой и травой тюки – единственное что разрешалось кидать в противника – и лить помои. Они отталкивали шестами лестницы, сбрасывая тех, кто по ним почти забрался, на головы соратникам. Тупые мечи плохо рубили веревки, приходилось управляться кухонными тесаками.

От задних ворот раздались истошные крики. Цзян Чэн пнул вниз своего противника и обернулся, едва снова не получив по голове. За башней не было видно, что там происходит, но можно было догадаться – туда тоже ударили.

Через минуту по стене примчался гонец, весь мокрый и с выражением полнейшего ужаса на лице.

— Там… там…

URL комментария

[Isis BlueFire]

Пишет  mdzs-fest:

24.06.2020 в 01:02

— Что там? – Цзян Чэн с силой тряхнул его за плечи, приводя в чувство. Тот наконец очнулся и завопил во все горло:

— Огромный хрен штурмует наши задние ворота!

— Ч-чего? — только и выдавил Цзян Чэн. На стене все замерли. Даже нападающие остановились на миг, но воспользоваться заминкой и оттеснить их никто не успел. – Совсем спятили?!

— Т-ты, сам пойди посмотри. Он огромный…

Цзян Чэн сплюнул и помчался по стене на другую сторону, то и дело пригибаясь под стрелами и уворачиваясь от мечей. Стрелы свистели над головой, падая во двор, а вдоль стен все старательно сбрасывали чужие лестницы и крюки и рубились с первыми прорвавшимися наверх. Тупые мечи сталкивались со звуком, вызывающим зубную боль.

В задние ворота действительно активно ломились тараном. Тараном, напоминавшим…

— Огромный хрен, — прошептал из-за плеча не отстающий гонец. Цзян Чэн вытер пот со лба. Бревно же бревном, пусть и с утолщением на переднем конце! Наверняка, чтобы его было не так просто вытолкать обратно, когда проломит дыру в воротах. Наверное. Хорошо бы. Или у Не в этом поколении очень плохо с пониманием формы и символизма.

И будь проклята та книжка с темными тварями!

— Отставить панику! – рявкнул Цзян Чэн, приводя в чувство застывших, словно в трансе, защитников. – Нет непристойного тарана – есть непристойные мысли! Не поддаваться психической атаке! Все помнят, что с Лань стало?

Это немного привело защитников в чувство. Наконец в таран и нападающих полетели заклинания. Толку от них, правда, было мало – у Не защитные талисманы были явно посильнее.

Чтобы проломить задние ворота, потребовалось всего четверть часа. Главные пали еще через четверть. Бой перетек со стен во двор.

Их преимущество – количество – быстро таяло. Все больше защитников форта Цзян лишались повязок, и скоро стало ясно, что дальше тягаться с Не они не смогут. Как же наивно было всего пару недель назад думать, что они смогли бы тогда захватить их флаг! Собрав вокруг себя самых сильных соратников, Цзян Чэн отступил в Главную башню.

Битва кипела уже у порога. Они оттесняли нападавших, но на место каждого лишенного повязки прибывали еще двое. Наконец они просто отступили в зал и заперли двери, не надеясь, что те продержатся хотя бы дольше пары минут. Талисманы, налепленные на них, свелись слабо, а те, кто до сих пор их поддерживал, уже шатались от усталости.

— Командир, не хочется предаваться пораженческим мыслям, но нам конец, – Цзян Фан выдохнул за плечом.

— Еще нет, — прорычал Цзян Чэн, не сводя взгляда с дверей. Но соратники уже, похоже, решили, что игра закончилась.

— Но мы хотя бы постарались. И долго продержались.

— И осада была не позорной.

— Хорошо, что ты всех так сплотил.

— Не время на то, чтобы сесть тут и расчувствоваться, — перебил их Цзян Чэн, хотя и расчувствовался. – Мы не в романе.

Похоже, дверям осталась всего пара ударов. Они отступили к флагу. Еще не стемнело окончательно, но закат уже перетекал в сумерки. В лиловом небе зажглись первые звезды – их хорошо было видно, сквозь прорехи в крыше. Залатать их тут руки не дошли – по залу так и были расставлены ведра для дождевой воды.

Когда двери не выдержали и влетели в зал, громко шлепнувшись в середине, подняв тучи пыли и опрокинув пару ведер, захватчики увидели только рассыпающуюся человеческую пирамиду.

А флага не увидели.

Несколько мгновений были потеряны на удивленные оглядывания, а потом кто—то заметил дыры в крыше.

И тут же оттуда свалился кто-то их отряда – без повязки, а по крыше раздался топот и крики:

— Лови бешеную псину!

Цзян Чэн уже спрыгнул на стену, едва не переломав себе ноги. Кромка стены была усеяна «кошками», за стеной никого не осталось – все уже заполонили форт. Цзян Чэн схватился за канат и в мгновение съехал вниз, ободрав руки. А потом бросился бежать в лес. Кратчайший путь вел к границе – к реке и скалам. Если удастся оторваться — можно затеряться среди камней и ущелий.

Но крики за спиной раздались слишком быстро.

Цзян Чэн активней начал взбираться на камни, вскоре оказавшись на просторной площадке и с досадой поняв, что свернул в потемках не туда. Площадка обрывалась в ущелье с рекой – отвесная стена высотой в четыре человеческих роста. Выше шла почти такая же отвесная скала, но покрытая выбоинами и отчаянно цепляющимися за камень деревцами. Можно было бы попытаться…

Он оглянулся, погоня уже карабкалась следом. Все они были довольно крупными, но дико ловкими и проворными. Убежать от них вряд ли удастся. Тем более что у него почти никакого опыта в лазании по горам. Цзян Чэн сглотнул и оглянулся. Он знал, что река довольно глубокая, вместе с другими ребятами из Юньмэна они ее исследовали в самом начале, но наизусть рельеф дна он не запомнил. Неудачно подвернувшийся камень будет значить, что он умрет по-настоящему, а не понарошку. Разумней было бы сдаться и отправиться в лагерь. Там наверняка уже все кончено. Даже если с него сорвут повязку, он отправится в базовый лагерь и наконец-то нормально поест и выспится в чистой постели. А если останется пленником... В конце концов еще есть Вэй Усянь со своими недобитыми Вэнями. Он ведь придет. Если не ему на помощь, то за флагами.

Он может победить в этой игре.

Это всего лишь игра.

Погоня приближалась.

Цзян Чэн сжал в кулаке флаг сквозь одежду на груди.

А потом развернулся и спрыгнул вниз под испуганные крики преследователей.

Он резко ушел в холодную воду. Коснулся ногами дна и оттолкнулся, выныривая и вдыхая. Поток уже понес его в сторону от скалы. Его пару раз больно ударило о камни, но он быстро сориентировался. Конечно, это не походило на реки и озера Юньмэна, но к счастью, в то лето в Гусу они все пристрастились к прыжкам со скалы в горную речку. Соревнуясь между собой в ловкости и храбрости – а часто и вовсе в глупости – они выбирали все более и более опасные скалы. Последним испытанием стал торчащий посреди реки камень раза в три выше человеческого роста, с которого нужно было спрыгнуть в строго определенное место, тогда можно было уйти в узкий колодец между камнями. Немного промахнуться значило разбиться о скрытые близко к поверхности воды камни. К счастью, последним это испытание стало для них не в буквальном смысле. Всего лишь слишком похолодало, чтобы продолжать подобные развлечения.

Цзян Чэн быстро поплыл прочь, высматривая удобное место, чтобы выбраться из воды, пока она не выпила из него все силы, но не настолько удобное, чтобы сразу привлечь внимание преследователей. В итоге он рискнул и выбрался наверх по почти отвесной пористой стене. Потом оглянулся и сам удивился, как ему это удалось. Не мешкая больше, Цзян Чэн бросился прочь от реки, стараясь бежать как можно быстрее, чтобы скорее согреться. Суставы ломило от холода, а дышать становилось больно.

Наконец он наткнулся на скалу посреди леса. Или скорее на нагромождение гладких камней. Забрался наверх, найдя среди них удобную выемку, там и затаился. Разводить костер сейчас было опасно. Пришлось снять мокрую одежду и раскидать на камнях. В тайнике нашлась запасная рубашка — лучше, чем ничего, и сухая. Завернувшись в нее, Цзян Чэн стал ждать рассвета, время от времени начиная двигаться, чтобы не замерзнуть.

Взошедшее солнце радовало теплом недолго. Вскоре нашли тучи и начал накрапать дождь. Но хоть вещи успели подсохнуть. Цзян Чэн натянул одежду и проверил, что у него имелось в запасе – почти ничего. Только полфляги воды и пара подсохших лепешек. Воду он вылил сразу, в ней нужды не было – река шумела рядом, съел одну лепешку, вторую оставив про запас. Потом поднялся на вершину каменного хаоса и оглядел окрестности. Похоже, преследователи его потеряли. Или не искали. Что ж, в команде партизан пополнение. Сориентировавшись на местности, Цзян Чэн слез с камней и направился вдоль реки на юг.

Очень скоро он понял, что ушибленная в реке и добитая бегом через лес нога дает о себе знать, идти становилось труднее. Пришлось выломать увесистый дрын. И идти стало проще, и отбиться пригодится — меч он потерял во время погони и теперь жалел. Даже такая тупая и бесполезная железяка сейчас была бы кстати. Но вполне могла утянуть его на дно, все равно пришлось бы бросить.

Цзян Чэн двигался весь день то под мелким дождем, то под жаркими солнечными лучами. Нога заставляла делать частые привалы. Он мог бы исцелиться, уйдя несколько раз в глубокую медитацию, но пока не нашел для этого достаточно безопасного места.

Он пока не решил, куда пойти, но следовал вдоль реки, которая изгибалась по дуге и сворачивала к югу. Цзян Чэн не хотел думать о том, что очень хочет пойти на болота и разыскать там кого-то.

Вскоре начало темнеть.

URL комментария

[Isis BlueFire]

Пишет  mdzs-fest:

24.06.2020 в 01:04

Цзян Чэн задумался, имело ли смысл наведаться в какой-то из опустевших фортов? Искать там еду, скорее всего, было бесполезно, но раздобыть оружие и снаряжение стоило попытаться. Вряд ли разведчики все еще наблюдали за брошенными фортами, скорее сосредоточились на живом противнике, да и людей в отряде Не под конец игры оставалось совсем мало, а людей в отряде у Вэй Усяня и так было пару десятков, и вряд ли они в полном составе ушли после битвы с Лань. В любом случае, он мог бы попытаться проскользнуть в форт незамеченным.

Подозрительный шорох заставил его замереть. Кажется, шанс попытаться разминуться с чужими разведчиками ему выпал гораздо раньше, чем он рассчитывал. Учитывая, что он был все еще ослаблен и в некоторой степени растерян, лучшим решением было бы неслышно уйти в противоположную сторону, но Цзян Чэн решил рискнуть. Он неслышно подобрался к краю неглубокого каньона.

Внизу кто—то крался. Судя по звукам, один человек. Наверняка чей-то разведчик. Вопрос в том, как далеко он отошел от остальных и не подоспеет ли помощь? В любом случае Цзян Чэн собирался попробовать. Ему нужны были запасная сухая одежда и хоть какое-то снаряжение и припасы. Если вовремя зажать рот пленнику и тут же лишить его повязки, чтобы уже не мог предупредить своих, все должно получиться. Несколько раз глубоко вдохнув, он неслышно спрыгнул за спину свой жертве. Но та легко вывернулась из рук, бросила ему в лицо плащ и в ответ рубанула мечом. Цзян Чэн отрыгнул, встречая удар дрыном. От удара о тупой метал тот загудел, послав дрожь по всему телу.

– Эй! Да это ж ты! – вдруг раздался радостный голос. Атака прекратились. Цзян Чэн сбросил плащ и проморгался. Напротив с сияющей улыбкой на украшенном фингалом лице застыл Вэй Усянь.

— Да ты… Ты… — он едва удержался от радостного вопля и не бросился обниматься. – Что ты тут делаешь?

— А ты-то сам?

— Ловлю разведчика для допроса.

— Не поверишь, я тоже! Будем считать, что мы поймали друг друга.

— Иди ты!

Начинало темнеть и холодать. Мелкий дождь то усиливался, то стихал. Но Вэй Усянь не спешил звать остальных на помощь.

— Ладно, пойдем отсюда, — наконец махнул он рукой.

— Ты меня пока в плен не взял, — напомнил Цзян Чэн.

— А зачем ты мне в плену? Еще заботься о тебе, корми… О, идея! Давай это ты меня в плен возьмешь?

— Дурака валяешь?! Где остальные?

Вэй Усянь наконец перестал кривляться и вздохнул.

— А нет остальных. Я один остался.

— Ты тоже? – Цзян Чэн с досадой вздохнул.

— А? – Вэй Усянь замер с открытым ртом, словно не веря услышанному, потом недоверчиво склонил голову на бок. – Только не говори что… Да уж, предательство союзников не самая приятная вещь.

— Ты о чем это? – Цзян Чэн решительно не понимал, к чему тот ведет.

— Да ладно, что уже отпираться, — Вэй Усянь слабо пихнул его в плечо. – Но я удивлен, что Не на такое пошли, это обычно не их метод…

— Нет, я точно не понимаю о чем ты! — Цзян Чэн встряхнул головой. – У нас не было союза с Не – они просто на нас напали.

— Ну ладно. Не знаю, почему ты так говоришь. Даже если это твой хитрый ход… А если это так, то ты меня удивил еще больше, чем всем остальным, — Вэй Усянь потыкал его пальцем в грудь. — Мне уже деваться некуда. В крайнем случае попробую взять тебя в заложники.

Дождь усилился. Они синхронно завертели головами, пока не приметили на склоне черное пятно, к их удаче оказавшееся небольшой сухой пещерой. Разводить огонь не рискнули – уж очень активно кричали в окрестностях птичьи голоса на разный лад. Удалось только нагреть талисманом фляги с водой. Одну выпить под последнюю засохшую лепешку, вторую прижимать к себе для тепла.

— Когда вас разбили? – Вэй Усянь отполз от входа. Темнота и шум дождя скрывали их убежище, а ветер, к счастью, дул в другую сторону, и пока можно было не опасаться, что их затопит.

— Вчера к вечеру. Вынесли ворота своим тараном… хреновым.

— Эх, а нас под утро. Видно сразу же после вас выдвинулись. Или разделились… Налетели в ночи как демоны! А нас Лань до этого все же потрепали. И мы остались без катапульт… Твоя работа, признавайся? — он прищурился и ткнул его локтем в ребра.

— А если и моя, то что? — ухмыльнулся Цзян Чэн.

— Отличная же работа! Но я не знаю, как они нас нашли. Такое чувство, что кому-то следящий талисман подкинули. Но у форта Лань ведь не было никого из Не. Почему, кстати, если вы с ними в сговоре? – спросил он внезапно, видимо решив поймать на эффекте неожиданности.

— Да что ты заладил! Мы вообще не сталкивались ни с кем из Не. Только раз к ним парламентера посылали. И еще один у нас в плену. Был. Но из форта его никто не выпускал, понятное дело.

— Загадка, — протянул Вэй Усянь, накручивая прядь волос на палец. – В любом случае, они разбили нас на голову, всех «убили» и флаги отобрали. Вот, еле ноги унес, — он на время замолчал, печально вздохнул, но тут же снова усмехнулся и толкнулся плечом. — Итак, мы снова вместе.

Цзян Чэн фыркнул:

— Два героя Юньмэна.

— Да уж хороши герои – ни форта, ни оружия, ни людей, даже одежды сухой и той нет.

— Кое-что у нас все же есть, — Цзян Чэн расплылся в улыбке и вытащил из-за пазухи край флага. В темноте фиолетовый казался черным.

— Да ладно?! — лицо Вэй Усяня засияло как фонарь. – Ты героически унес не только ноги, но и флаг?

— Вообще-то конец игры не объявляли, понятно же, что не все флаги у Не.

— Я думал, это потому что вы все еще в сговоре...

— Да достал ты своим сговором! И откуда этот удивленный тон? Не мог же я его им оставить, — ворчливо заметил Цзян Чэн, вытянув флаг окончательно и встряхнув его. После всех перипетий тот выглядел потрепанным и местами ободранным и заляпанным. Но это все еще был никем не захваченный флаг ордена Юньмэн Цзян. Цзян Чэн накинул его на плечи и приподнял с одной стороны. – Возвращайся в лоно ордена, заблудший баран.

Вэй Усянь залился смехом и юркнул нему под бок, заворачиваясь в флаг. Нагретую флягу они пристроили посередине. Сразу стало теплее.

— За барана ответишь, — пробубнил Вэй Усянь, привычно утыкаясь носом в плечо. – Но утром. А сейчас давай спать.

—Да, спать, — Цзян Чэн зевнул, чувствуя как голова тяжелеет и глаза не желают снова открываться. Вэй Усянь снова что-то промычал, словно желая оставить последнее слово за собой, и обвил его руками, прижимаясь теснее. Цзян Чэн был не против – так теплее. Наконец он сам обнял его. Вэй Усянь охнул и проворчал: «Не сжимай так сильно», а дальше они синхронно отключились.

К утру дождь прекратился, и скоро выглянуло солнце, жаркими лучами испаряя влагу. В лесу стоял душный, пахнущий мхом туман.

— И что нам теперь делать? – Цзян Чэн сидел на корточках у реки, рисуя в иле палочкой разные схемы. Вэй Усянь, только что наловивший рыбы и напоследок свалившийся в воду – не без посторонней помощи, конечно – выжимал волосы. На бездымном костре запекались нанизанные на прутики рыбины. Выстиранная одежда сохла под солнцем, раскинутая на кустах. И как же приятно было снова переложить на кого—то планирование и принятие решений. Хотя бы на время.

— Ну, раз уж нас всего двое и мы налегке – ловить нас могут до бесконечности. Но вряд ли все будут ждать, как мы тут до зимы будем играть. Может, объявят ничью?

— Но у нас один флаг, а у Не их пять. Общим зачетом они все равно выиграют.

— Но мы останемся непобежденными!

— Тебя уже победили, герой-одиночка, — мстительно напомнил Цзян Чэн.

— Но ты же принял меня обратно!

— Напомни мне больше никогда не делать таких ошибок, — проворчал Цзян Чэн. Вэй Усянь рассмеялся и вдруг хитро оскалился:

— Ошибки иногда ведут к весьма и интересным последствиям. Например, что если я скажу, что одна ошибка стала причиной того, что Цзинь атаковали Не? Тебе это не показалось странным?

Цзян Чэн задумался, чуя подвох. Та атака действительно стала очень непредсказуемой. И дело не в вероломстве – хитрости Цзинь всегда было не занимать. Но они никогда не выступили бы настолько в открытую, скорее сделали бы дело чужими руками.

— Это было неожиданно, — согласился он осторожно. Похоже, Вэй Усянь знал об этом побольше его, и угадывать ему не хотелось, если можно сейчас же узнать ответ.

— Ну на самом деле, очень даже ожидаемо, — Вэй Усянь подмигнул. Цзян Чэн поднял на него удивленный взгляд.

— Хочешь сказать…

— Ага. Это я надоумил Павлина напасть на союзников. Рассказать как?

— Нет.

URL комментария

[Isis BlueFire]

Пишет  mdzs-fest:

24.06.2020 в 01:06

Вэй Усянь едва не сел обратно в реку. Вид у него сделался предельно удивленный и донельзя смешной.

— Почему нет?!

Цзян Чэн с деланным равнодушием пожал плечами.

— Хочешь, чтобы я тебя упрашивал. Не буду. Сам расскажешь, не выдержишь.

Вэй Усянь еще какое-то время выглядел, словно его окатили ведром холодной воды, и впервые в жизни, кажется, не находил слов, а потом развеселился:

— Мальчик мой, да ты возмужал и научился видеть чужую хитрость!

— Хочешь второй глаз в клановых цветах для симметрии? – поинтересовался Цзян Чэн, продолжая рисовать по илу.

— Ладно—ладно, так и быть, в честь твоего личностного роста расскажу. Сперва я к ним влез просто спереть флаг. Вдруг второй раз повезет, — он снова подмигнул, Цзян Чэн в ответ только фыркнул. – Но очень глупо попался. Конечно, у меня была подстраховка, но я не спешил подавать знак. А решил притвориться настоящим пленником и провернуть одно дельце.

— Смотрю, тюремщицам в Цзинь везло на болтливых пленников, — Цзян Чэн снова фыркнул.

— А? Ты о чем?

— Неважно, продолжай.

— В общем, я хорошенько раздраконил Павлина и вселил ему мысль, что сам бы он в жизни никого не захватил, потому что без помощи старших товарищей он на этой игре ничего из себя не представляет. Слушать такое ему оказалось не так приятно, как говорить, — Вэй Усянь мстительно оскалился. Цзян Чэн почувствовал, как начинают гореть щеки. Перед игрой он то же самое выслушал от самого Цзинь Цзысюаня. – Терпеть он может подавиться, потому что ты продержался до конца, а где он сам?

— Ладно—ладно, это было лишнее, — проворчал Цзян Чэн, отворачиваясь.

— Ну нет! Он так взбесился… А потом я ему вскользь намекнул, что Не такие союзники не нужны и все знают, что их настоящие союзники – Лань, а Цзинь они только использовали, и скоро ударят по ним. Это я будто случайно сболтнул тайные донесения. Он совсем голову потерял. Я свое дело сделал и сбежал – из той темницы только совсем тупой и немощный не сбежит. Флагом разжиться не удалось, так хоть натравил своих противников друг на друга. Конечно, у нас была цель, когда начнется заварушка, под шумок пробраться к Не и унести их флаг. Но те как будто ожидали, и охраняли его десяток вооруженных до зубов громил. Не повезло, — Вэй Усянь разочарованно вздохнул. ­– Но потом пришли вы и так красиво вынесли Цзинь, — он сиял. – А ты, оказывается, свиреп!

— Заткнись! Все не так было, — Цзян Чэн почувствовал, что щеки и уши уже горят огнем. Как бы это полыхание враги с другого конца игровых территорий не заметили. – Это все слухи!

— Это донесения разведки.

— Сплетники твоя разведка! Нам, правда, тогда повезло. Или… Самогон в вине тоже твоя работа?

— Самогон? – казалось он впервые слышит.

— Кто налил Цзинь самогона в трофейное вино, что они все упились и не то что мечей не держали, а всей верхушкой на ногах не стояли? Не сами же. И не от Вэнь такое привезли, тем бы на такую изощренную месть ума не хватило.

Вэй Усянь призадумался.

— Хм… Самогона, говоришь?.. Нет, самогона не я.

— Так я тебе и поверил!

— Эй! А почему это ты на меня подумал?!

— Потому что дурацкий розыгрыш в твоем стиле. Кто еще такое мог придумать? Это надо быть с таким же вывернутым умом, как у тебя.

Вэй Усянь еще более задумчиво пожевал губу.

— Вывернутым, как я? – он нахмурился. А потом тряхнул головой и преувеличенно бодро возразил. – Ты что! Я один такой!

— Бесстыдник! Сразу это все задумал?

— Что? Затаиться, подождать, пока вы все друг друга перебьете и пособирать под шумок флаги? Нет, что ты, — он откровенно веселился.

— Точно бесстыдник, — констатировал Цзян Чэн, а Вэй Усянь развеселился еще больше:

— Это такая стратегия! Чтобы сделать игру не такой скучной, — он вдруг посерьезнел и сокрушенно вздохнул. – Но на деле все оказалось не так просто, как я спланировал. А ведь какой план был!

— И у тебя так же? — выдохнул Цзян Чэн с облегчением. Значит, не только его на практике несло по течению вопреки всем выверенным планам. — А Вэней себе завел тоже, чтоб весело было?

— Ну, частично. Ты не представляешь, как скучно одному на болоте! Даже, когда с утра до ночи занят изобретением ловушек и оружия. Не с кем даже словом перекинуться, — нажаловался Вэй Усянь и тут же ухмыльнулся: – Хотя есть и плюсы – никто не ворчит над ухом.

— Точно в глаз захотел, — вздохнул Цзян Чэн и начал разминать кулак. Вэй Усянь отодвинулся подальше.

— Ладно, раскаиваюсь, — поспешно ответил он, хотя по нему было видно, что раскаяния там ни на зернышко. – А тех ребят я спас, потому что среди них был Вэнь Нин.

— Это еще кто?!

— Тот застенчивый парень с соревнований. Я как увидел, как он стреляет, когда его никто не видит, понял, что без такого соратника не обойтись. А остальных не бросать же в плену. И, как видишь, это оказалось правильным решением.

— Ты сейчас себя перехвалишь и треснешь, вон как раздулся, — мрачно заметил Цзян Чэн.

— Не переживай, вы тоже молодцы, — Вэй Усянь примирительно похлопал его по плечу. — Но мы лучше. Как мы вас опередили с Лань, а? Украли вашу идею, – он ткнул его локтем. Цзян Чэн в ответ брыкнул ногой.

— Какую идею?

— Ой, теперь ты делаешь вид, что ничего не знаешь? Идею закидать наших чистюль всякой гадостью. Вень Цин пробралась к вам на пирушку и, просто посидев рядом, подслушала ваше обсуждение. Безопасность у вас никудышная, конечно, но идея отличная.

— Это было не обсуждение. Мы просто болтали. Ты же знаешь Хуайсана – он вечно какую-то чушь несет. Это только ты мог ее всерьез воспринять. И с чего бы я стал с пленником обсуждать стратегию?

— С пленником… — Вэй Усянь снова нахмурился. – А почему тогда он с вами за просто так там сидел? Ты все еще отпираешься от союза?

— Еще раз повторяю, не было никакого союза! – Цзян Чэн начал закипать. — А это наш трофей после похода на Цзинь, он до того у них в плену прохлаждался. Никто его назад брать не хотел.

— Разве пленники не должны сидеть в темнице?

— Ему там не нравилось, — ответил Цзян Чэн, чувствуя себя законченным идиотом. Он поспешно выдернул из костра прут с рыбиной. Они так заболтались, что едва не сожгли свой завтрак.

— И говоришь, у Цзинь сидел, а потом у вас? – Вэй Усянь снова нахмурил лоб, уставившись на свою надкушенную рыбину.

— Ага, а до того – у Вэнь. Надо же таким невезучим быть!

— Да уж, вполне в его стиле, — Вэй Усянь снова рассмеялся, но явно пребывая мыслями где-то далеко.

— Ты поэтому решил, что мы с Не спелись?

— Если честно – да. Еще рассердился той ночью крепко, что ты все-таки вероломно пошел против меня.

— Что ж, значит, ты не только других за нос водил, еще и себя самого умудрился.

— Да кто ж меня обдурит, если не я сам? – от этой мысли Вэй Усянь снова развеселился. — Кстати, вы сразу после катапульт удрали?

— Не удрали, а совершили стратегическое отступление.

— Ой, ну какие мы стали серьезные! Не важно. В любом случае это была ваша огромная ошибка, потому что вы не видели, как мы схватились с Лань Чжанем. Прямо там, во дворе, посреди вонючих куч и разлагающихся мертвецов, — он прикрыл глаза, словно воскресшая в памяти те картины, улыбка стала какая-то совсем безумная.

— Это ты так своих дохлых ворон обозвал?

— Ну хватит этих уточнений, какие трупы были – те и разлагались. Мы бились не на жизнь, а на смерть! Очень долго, и никто не мог взять верх, — Вэй Усянь так разволновался, что запрыгнул на камень и начал размахивать прутом, словно мечом, ошметки недоеденной рыбы летели во все стороны. Цзян Чэн поспешно прикрыл глаза локтем. – Наконец я его повалил, а потом он вывернулся и повалил меня. И так раза четыре, пока мы не угодили в кучу грязи. Точнее это я в нее угодил спиной, зачерпнул пригоршню и украсил ему прическу. Он начал вырываться, а я его обхватил ногами и руками, не дал с меня слезть и добавил еще. Вот от этого он весь покраснел и прямо одеревенел – и как начнет брыкаться! Но я не отпускал. И тут он меня как укусит за плечо! Вот посмотри, — Вэй Усянь спрыгнул с камня и убрал с плеча мокрые волосы, являя жуткий фиолетовый синяк с явным отпечатком зубов. – До сих пор не зажило, — добавил он почему-то с явной гордостью. – Я сперва опешил, а потом рассердился и сорвал с него повязку. Зубами.

Тут опешил и Цзян Чэн.

URL комментария

[Isis BlueFire]

Пишет  mdzs-fest:

24.06.2020 в 01:08

— Зубами? Он же пришиты намертво!

Вэй Усянь быстро закивал:

— Я не знаю, откуда силы взялись. Но кажется, я еще и кусок рукава прихватил. И потом рот в крови был, так что может, еще и кусок руки, — добавил он немного смущенно. – А Лань Чжань тут как взвоет и дернется в последний раз! А потом повалился на меня и не двигается. Я думал, совсем сознание потерял от такого потрясения. Но потом он вдруг спокойно так говорит: «Отпусти. Я уже убит», а смотри так, словно сам мне глотку перегрызет. Хорошо, что я его уже «прикончил», а то он так бы и сделал, наверное. В общем, за это время наши всех Лань добили, и они похромали на выход. Бедняги, наверное, потом целый день в ванных отмокали. Во так, — он наконец закончил жестикулировать и сел обратно к костру, совершенно естественным жестом отбирая у Цзян Чэна его прут с рыбой и вгрызаясь в нее зубами. Цзян Чэн наконец отмер.

— Эй! Это моя!

— Но ты же ее не ел. А я устал, пока рассказывал. Вот, кусай, — он сунул прут ему в лицо. Цзян Чэн сперва хотел его оттолкнуть, но голод был сильнее, и он откусил от другого бока. Вэй Усянь расплылся в очередной блаженной улыбке. – Жаль, что ты этого не видел. Ты не представляешь, как это было!

— Уже представил. Безобразная драка в грязи. И хорошо, что я этого бесстыдства не видел!

— Ты просто жалеешь, что все пропустил и так себя утешаешь, — Вэй Усянь похлопал его по плечу вымазанной в жире и золе рукой. Цзян Чэн брезгливо отодвинулся. Хорошо, что не успел рубашку надеть, пришлось бы опять стирать, чтоб не воняло под носом.



После завтрака, оценив скудную поклажу, решили все-таки рискнуть и двинуться в сторону какого—то из фортов. Выбор был не так уж и велик. В форт Цзян возвращаться было опасно – там наверняка их ждала засада. Ближайший к нему форт Не тоже отпадал по понятной причине – все партизанящие уже вернулись обратно. До форта Вэнь было далеко добираться через всю игровую площадку. Оставался выбор между Цзинь и Лань. Тут они едва не подрались, потому что Цзян Чэн наотрез оказывался идти в загаженный форт, от которого наверняка вняло дохлятиной за пару ли, а Вэй Усянь выражал сомнения в уместности решения окопаться в форте Цзинь, у которого не хватало обеих ворот. В итоге решили сперва посмотреть (и понюхать) издалека оба варианта.

После обеда небо снова затянуло тучами и начал накрапать дождь, к закату поднялся сильный ветер, принесший грозовые тучи. С последним скрывшимся солнечным лучом небо зарокотало и озарилось вспышками молний.

— Стой, — Вэй Усянь вдруг затормозил, подняв руку. Цзян Чэн сильнее вцепился в дрын – от долгой ходьбы сильно болела нога, хотя он урвал в обед пару часов медитации, пока Вэй Усянь стоял на страже. Да и все равно голова от дурацких споров болела куда больше раненой ноги.

— Что—то услышал? — спросил он одними губами в свете очередной вспышки.

Вэй Усянь покачал головой и почти уткнулся ему в ухо:

— Просто чувствую, что что-то не так. Наловчился за эти недели.

Они двинулись дальше как можно тише, выискивая место, где можно было бы затаиться. Дождь застучал по листьям деревьев, но до земли пока не добрался.

Они остановились перед широкой поляной. Лило уже ощутимо. Лес шумел, но в шум дождя и ветра уже отчетливо вклинивались и посторонние звуки. Звуки, которым не место в безлюдном лесу – едва уловимое дыхание, скрип кожаной брони, почти неслышное позвякивание металла.

— Они рядом, — Цзян Чэн сцепил зубы. Бежать через ночной лес будет сложнее, чем по реке, к тому же они и так сильно вымотаны. И совершенно непонятно было, как же их выследили?

Вэй Усянь вдруг с силой хлопнул его по плечу и, ухмыльнувшись в зареве очередной молнии, бросил:

— Я их отвлеку.

— Что? Ты куда?! Стой!

Пальцы цапнули пустоту. Вэй Усянь уже мчался через поляну, отвлекая на себя наконец обнаруживших себя преследователей. Но едва добежав до кустов, тут же отлетел назад. С воплем Цзян Чэн бросился к нему, на ходу отбивая дрыном атаки подоспевших преследователей. Он упал на колени рядом с Вэй Усянем. Тот выплюнул кровь и пробормотал:

— Придурок. Я сказал тебе бежать.

— Как? У меня нога не ходит! Вставай давай, я без тебя далеко не убегу, – прошипел Цзян Чэн, уже прекрасно понимая, что никуда они не убегут – их брали в кольцо. Снова громыхнуло. Перед ними выросла массивная фигура. В свете сверкнувшей молнии оказалось, что фигура не такая уж и огромная, но ее обладательница и правда была высокой и статной, а наплечники и высокий хвост делали ее еще крупнее. Тренировочный меч в руке казался игрушечным.

Цзян Чэн поднялся на ноги и покрепче вцепился в дрын с все той же самой, постоянно преследующей его мыслью, что живым он не дастся.

***

Очнулся он, когда было уже светло. Он был связан по рукам и ногам, но лежал на соломенном тюфяке в заштопанной палатке. Снаружи слышались голоса и командные окрики, а так же стук молотков и лязг металла. Совсем рядом разговаривали. Цзян Чэн напряг слух.

— Что—то я совсем запутался. К чему ты ведешь, братец Вэй?

— Да вот подумалось, что ж это ты всю игру то у одних в плену посидел, то у других, и следом сразу за ними кто—то приходил. Какой—то ты невезучий, — голос Вэй Усяня был явно скептическим. Цзян Чэн хмыкнул. И правда, какая—то черная метка, а не пленник!

— Да уж тут ты прав. Если такая напасть с кем и случается, то только со мной! – горестно воскликнул Не Хуайсан. – Но в любом случае, до конца игры я дожил, и мы победили, — голос повеселел, раздался звук, похожий на похлопывание по плечу. – Но ты не расстраивайся, ты почти всех сделал, немножко не хватило. Я так тобой восхищаюсь, братец Вэй!

— Я просто не все учел. И теперь сыграл бы еще раз.

— Кто знает, может в архивах затерялись еще какие-то забытые игры?

Они еще поболтали о всякой ерунде, потом Цзян Чэн услышал шорох ткани и в глаза ударил солнечный свет. Полог поднялся и опустился. Не Хуайсан проскользнул в палатку.

— Очнулся? — он пересек палатку и присел на корточки рядом. — Ну вот и все, братец Цзян.

— Злорадствовать пришел?

— Нет, просто услышал, что ты ворочаешься, и зашел проведать.

— Почему я все еще связан, если игра закончилась?

— Ждем официального сигнала. А то еще выскочишь, схватишь все флаги за секунду до сигнала – и не оспоришь же. А связать тебя пришлось, ведь ты вел себя буйно.

— Конечно буйно – меня же в плен брали!

— Это смотрелось великолепно! Я все видел. Эх, было бы здорово, если бы после всего сестрица тебя через коня перекинула и увезла в свой шатер и там… — Не Хуайсан мечтательно закатил глаза, Цзян Чэн задергался в своих путах, пытаясь достать до него ногой.

— Не продолжай! – прикрикнул он, заливаясь краской – И тут запрещены лошади.

— Вот именно! Такой финал испортили, — посетовал Не Хуайсан, а Цзян Чэн привычно фыркнул:

— Тебе все игра!

— Это и есть игра. Что ты такой серьезный? Вон братец Вэй уже вовсю хохочет и болтает со стражниками.

— Ему все как с гуся вода. Развяжи меня, — Цзян Чэн подергал руками и ногами. – Я не сбегу никуда.

— А может, я сперва надругаться хочу?

— Потом надругаешься, мне по нужде надо.

— Заметь, не я это предложил, — вздохнул Не Хуайсан и принялся распутывать веревки. – Руки я оставлю, а куда надо тебя кто-то из ребят проводит. Или двое. Или трое.

Цзян Чэн начал закипать, но в то же время почувствовал гордость – кажется, его сопротивление произвело на нападавших неизгладимое впечатление.

Когда он наконец сделал все свои дела, умылся из корыта и его вернули к палатке, Не Хуайсана уже и след простыл, зато Вэй Усянь обнаружился перед входом, сидящий на перевернутом ящике и так же крепко связанный по рукам.

— С возвращением, — он разулыбался, щуря два подбитых глаза. Цзян Чэн в ответ расхохотался и не мог успокоиться, пока слезы не потекли, потом подтащил ближе другой ящик и неожиданно для себя сказал:

— Хорошая игра вышла, братец Панда.

Отсмеявшись, Вэй Усянь согласился:

— Да уж. Несмотря на вот это вот все. Куда интересней, чем можно было ожидать. Мы же читали отчеты о прошлых. Там все было довольно скучно.

— Ну, это читать скучно, а когда сам участвуешь – другое дело. Странно, чтобы было скучно штурмовать чью-то крепость или отбиваться.

URL комментария

[Isis BlueFire]

Пишет  mdzs-fest:

24.06.2020 в 01:09

— Да, но чтобы столько неординарных событий и союзов? И так разнообразно... Но скорее всего это все потому, что наше поколение полно выдающихся личностей.

— Ты—то точно считаешь себя самой выдающейся!

— А есть возражения?

— Пфф… Хотя разнообразие действительно твоя заслуга большей частью. Кто всех подстрекал?

— Да, я такой, — Вэй Усянь засиял от гордости и Цзян Чэн только закатил глаза.

Немного помолчав, Вэй Усянь снова подал голос:

— Ты почему не отбивался?

— Я отбивался!

— А сразу, когда мы только на командира Не наткнулись?

— Да как—то идти в рукопашную с девушкой…

— Это не девушка, а наш противник!

— Да я… Эй, а сам-то почему тогда не пошел?!

Вэй Усянь издал короткий смешок и почесал затылок.

— Да я тоже растерялся. И к тому же у меня ребра сломаны.

— И ты молчал все это время?!

— Ой, ну что за ерунда эти ребра. Тем более что все уже починили.

Цзян Чэн только закатил глаза и отвернулся, следя за деловито снующими по двору людьми. Не снова вернулись в свой недоразбитый форт с ужасной башней (хорошее же наследие они оставят своим последователям!) и теперь приводили его в порядок.

— Почему все еще не закончилось? Еще кто-то с флагом сбежал?

— Да нет, просто дают время оставшимся пленникам придумать хитрую уловку и перевернуть ход игры.

— У тебя есть уловка? — спросил он без всякой надежды. Ну ладно, может быть, с совсем крошечной. Вэй Усянь только вздохнул.

— Честно – нет. Я слишком умаялся. К тому же это игра, а не угроза для жизни. Так бы я, наверное, что-то и придумал бы.

— Ага-ага, хвались!

— Не веришь?

— А вот и придумал бы сейчас, а так – все пустая болтовня.

— Я смотрю, тебя плохо побили. Я это сейчас исправлю!

Они с воплями покатилась по земле, и тут же в небе вспыхнула россыпь огней. Игра закончилась. Победил, как всегда, отряд Не.

***

Они трое сидели на холме, глядя на оживление в лагере. Как стемнеет, обещали фейерверк, а пока у них было вино и много закусок. Вэй Усянь снова живописал свою битву с Лань Ванцзи, на сей раз благодарно слушающему Не Хуайсану. Тот проявлял больше энтузиазма, чем Цзян Чэн – ахал в нужных местах и ободряюще восклицал, но под конец по его лицу начала расползаться краснота, а глаза выражать все больший ужас. Кажется, кульминация безобразной драки проняла даже его. Цзян Чэн подумал, что он впервые видит, как этого бесстыдника что—то настолько вогнало в краску.

— Кстати, Лань Чжаня никто не видел? – Вэй Усянь закончил свой рассказ, надолго приложился к чаше с вином, а потом завертел головой по сторонам. Цзян Чэн фыркнул в свою чашу.

— Ты после всего еще хочешь на глаза ему показаться?

— Ой, ну не обиделся же он, что я его победил. Он первый начал. Напал на меня почти сразу после начала.

— Странно, что не в первую же ночь.

Ну, — Вэй Усянь почему-то замялся, а потом признался: – В первую ночь я к ним влез. За флагом. Но и там не повезло. Похоже, вор из меня никудышный.

— Какое счастье, – процедил Цзян Чэн, едва не раздавив чашу в руке. Раньше ему казалось, что попытка Вэй Усяня стащить их флаг ранила его за эту игру больше всего. Оказалось, что гораздо неприятнее было узнать, что не к нему первому пришел за флагом вор—одиночка. Но он усилием воли подавил это абсолютно нелогичное чувство. – И дело не в том, что ты победил, а как. Боюсь, как бы он опять за тобой посреди ночи не явился, только уже в Пристань Лотоса.

Не Хуайсан наконец отмер.

— Тебе точно конец, братец Вэй, — пролепетал он в священном ужасе. – Он точно явится за тобой.

— А ты чего перепугался? Не за тобой же.

— И хорошо, что не за мной! – Не Хуайсан вскрикнул и закрылся веером, а потом добавил тише: — Видел я его в источнике…

Но последней фразы никто не услышал, потому что Вэй Усянь вскочил, свалив на землю сложенные на коленях закуски и заорал вниз:

— Лань Чжань! Вот ты где! Погоди, куда же ты уходишь? Давай все обсудим, — он кричал уже на бегу, пока сломя голову несся по холму вниз. К несчастью мимо проходила толпа, и его жертва не смогла скрыться до того, как ее сцапали за рукав и начали что—то радостно втолковывать.

— Нет, ну каков идиот, а! — в сердцах бросил Цзян Чэн. – Смерти ищет. И на сей раз настоящей, а не в игре!

Не Хуайсан наконец свернул веер и расплылся в довольной улыбке.

— А ведь хорошая игра вышла.

Цзян Чэн покоился на него с сомнением.

— Ты-то чего сияешь? Всю игру из плена в плен путешествовал, а радуешься, будто сам победил, — проворчал он, а потом вздрогнул и бросился вниз по склону со зверским воплем: — Прекрати позориться или я тебя прямо тут и закопаю!

Не Хуайсан проводил его взглядом. А потом мечтательно уставился на темнеющее небо.

— Хорошая вышла игра.

URL комментария